Как бобр своё имя искал - страница 8
– Негодяи! – воскликнул восьмой сын-бобр. – Эта клетка – для трусов! Для тех, кто не знает своих корней и своего имени!
Он приготовился к драке, но пришёл служитель зоопарка, который нёс ведро. Пять минут, и дыра была залита цементным раствором. Рабочий ушёл.
– Всё пропало… – прошептал в отчаянии восьмой сын-бобр, закрыв лапами глаза.
Какая подлость! В тот самый момент, когда он был полностью готов к дальнему путешествию, путь к свободе отрезали. Бедная мама! Она напрасно рисковала своими зубами, напрасно сломала несколько передних резцов, нора была залита цементом…
Ночью восьмой сын-бобр долго не мог уснуть, всё думал о родном пруде, о хатке, о том, что никогда не найдёт свои корни и своё имя. Под утро задремал и проснулся, услышав хруст. Открыл глаза и в лучах рассвета увидел, как старый бобр с перевязанными передними лапами грызёт застывший цемент. Хрустнули старые зубы. Показался вход в нору.
– Ты? Откуда? Что случилось? – горячо зашептал восьмой сын-бобр, опасаясь разбудить соседей.
– Я. Не видишь, что ли? – проворчал товарищ. – Сбежал из больницы. Знаешь, когда-то очень давно, в молодости, я любил проделывать кульбиты, прыгал с деревьев как белка-летяга. Так и сейчас…
– Разве бобры могут летать? – перебил его восьмой сын-бобр.
– Если очень захотят. Если нужно выручить друга, например. Видишь ли, полёт – это молодость. Радость! Не все молодые осознают, что они молоды, и не все пользуются своей молодостью. Правда, тогда я слишком увлёкся, оторвался от сородичей и попал в зоопарк. А вчера вспомнил о прыжках, да неудачно, повредил обе лапы, придётся теперь долго на соломе валяться. Беги! Свобода – вот она! Больше такого случая не будет. Утром придут меня искать, осмотрят и наш закуток.
– Пойдём вместе!
– С моими-то лапами? С поломанными зубами? Нет, ступай один и найди своё имя! Найди его и свои корни! И это будет как полёт между соснами. Ступай!
– Тебя накажут. Все поймут, что это сделал ты. Стоит взглянуть на твои сломанные зубы, на грязные повязки…
– Не имеет значения! Пусть догадываются, ты уже будешь далеко! А что взять с меня, со старика? Поругают и отстанут. А я буду рад думать, что ты на свободе, ищешь своё имя. Призна́юсь тебе, в молодости, когда я летал, я был счастлив.
– Летать, а потом жить за решёткой? Как ты это терпел?