– Недобор нынче в Академии. Совсем
жительницы Земли испортились, и готовить не умеют, и шить
разучились и даже стирать не хотят. Эх, а нашим-то королям
мастерицы да умелицы нужны, – жаловалась мне старушка.
– А я вот и готовить умею, и шить, и
стирать. Всё умею, а счастья как не было, так и нет, – соврала я,
прикидывая в уме – покупать сегодня пельмени или хватит остатков
вчерашней пачки?
Бабушка-божий одуванчик посмотрела на
меня подслеповатыми глазами умирающей таксы и спросила:
– Красавица, а не хочешь ли ты стать
последней из набора?
– Чой-то я последней? Я первой хочу,
– подбоченилась я.
Мне было очень скучно в тот момент, а
бабулька теперь показалась не такой уж буйной, скорее забавной. Да
ещё и красавицей назвала. Может, чего ещё расскажет? Я сказки люблю
послушать.
И старушка давай заливать, что и
жизнь в их волшебной стране сказочная, что короли на каждом углу
валяются, только успевай сортировать да в связки укладывать.
Выпускниц Академии сразу же разбирают, словно по профопределению. А
ещё всяких волшебников, колдунов и обычных фокусников, как собак
нерезаных. И могут они помочь мне забеременеть, если я выпущусь из
Академии.
И могут они помочь мне забеременеть,
если я выпущусь из Академии…
Вот тут она прямо по живому резанула
– мы же с бывшим мужем и развелись из-за того, что у меня детей
быть не может. Бесплодная я. Говорю так спокойно потому, что уже не
одна подушка вымокла от слез. Отревела своё, но всё равно
неприятно. А уж когда вижу мамочек с маленькими детьми… с такими
кукольными, забавными карапузами, то вовсе сердце сжимается и в
горле комок встает.
– Бабуль, а не пошла бы ты по своим
делам? – спросила я, когда бабушка на миг прервала свои излияния. –
Иначе пошлю тебя в пространственно-временной континуум и там
навсегда заблудишься.
– Ты не сердись, красавица. Я что-то
не то ляпнула, так это по старости лет. Понять и простить-то меня
можно. А ты ещё не надумала в нашу Академию поступать?
– Надумала. Больно красиво ты всё
выписываешь. Так и быть – поступлю. Вот прямо завтра пойду
документы подавать.
Бабка начала меня раздражать. И её
сморщенное личико, и белые зубы (интересно – они у неё вставные или
такие сохранила?). Пора бы от этой особы избавляться. Надо
соглашаться со всем и тогда она смоется.
А я вечерком к пельменям докуплю
пломбир. Возьму «48 копеек» и поставлю на компьютере «Ванильные
небеса». Всплакну немножко. Хоть и бодрюсь, но смогла старуха меня
растревожить. Смогла старая язва заставить сердечный ритм
убыстрить…