– Да, жаль, люди в большинстве своем молятся о материальном, отвергая мир Духа. Как можно преуспеть, если огонь горит, но глаз обращен в темноту? – отвечал другой. – Однако, Фридрих, ты повторяешь давно сказанное тобой. Мне всегда казалось, что созерцание для тебя скорее недостаток, чем достоинство. «Наклонность к созерцанию» – словосочетание более близко Востоку, а ты не слишком благоволишь его культуре.
– Вовсе нет! В восточной культуре есть люди, вещи и речи такого высокого стиля, что Европе, которой хотелось бы непременно выглядеть перед Азией в значении «прогресса человека», нечего сопоставить с ней.
– …для Запада же созерцание скорее «наклонность к безделью», развлечению.
– Развлечению… Конечно, развлечению! – названный Фридрихом, в подражание шпрехшталмейстеру, манерно повёл руками. – Наш век ставит себе целью сделать человека возможно полезным; для этого нужно прежде всего наградить его добродетелями непогрешимой машины: он должен выше всего ценить минуты «максимально полезного труда». Главным камнем преткновения при этом служит, конечно, скука, связанная с подобного рода деятельностью. Gaudeamus igitur! А вот и оно, старое лекарство от скуки – фантасмагория пустых игрищ, эфемерных целей и чем более лживых, тем более желанных смыслов, а к ним индустрия, готовая их создавать и, конечно, тут же продавать. Два тысячелетия назад она забавляла свободных граждан Рима бойней зверей и гладиаторов – теперь «интеллектуальный плебс» у экрана монитора тешиться новым товаром: видами разбившихся авиалайнеров, плачущих, растерзанных катастрофами людей, фильмами, где убивают легко и красиво; и, о чудо технологий, в режиме реального времени, открывая упаковку поп-корна, в позе «глубокомысленного сожаления» следит за перипетиями войны, как женщины и дети гибнут под взрывами бомб.
Говорящий опустил голову, в воздухе повисла тягостная пауза. Ветерок
занес на террасу шум утреннего города и приветственные гудки теплоходов с Волжского фарватера.
Я с интересом ожидал продолжения диалога.
– Cui prodest? – в голосе Фридриха зазвучали боль и сарказм. – А что, друже, давай вместе выразим восхищение и скажем браво от лица зрителей и жиреющих на том торговцев всем и вся, от имени самодовольных подлецов, строящих подобным образом свою власть, апологетам квазиискусства и творцам самого великого и самого продаваемого шоу под названием смерть!