Всего японцами было выпущено около 200 снарядов в течение 55 минут.
Болтают русский и еврей.
– Ну, что, Ицек, испугался ты, поди, здорово бомбардировки Владивостока японцами?! Душа, надо думать, в пятки запряталась. А?
– Через почему? Через зачем?.. Вже не в меня штреляли – я в черте европейскава оседлости прописан.
– Да ведь ты-то здесь, а не в каком-нибудь Шклове или Бердичеве.
– Здесь я шлучайнава ображом нахожусь – японцы об этом не жнают.
ВЛАДИВОСТОК. Как только окончилась бомбардировка, полицейский околоточный Смирнов арестовал один из неразорвавшихся снарядов «за нарушение тишины и спокойствия» и лично доставил его в полицейское управление.
– А ты не хочешь идти на войну сестрой милосердия?
– Я бы с удовольствием, но, знаешь ли, мне не к лицу…
– Быть сестрой милосердия?
– Да, ко мне совсем не идут их белые косынки.
– Ах, если бы я могла идти на войну!
– А отчего же вы не можете? Идите в сёстры милосердия.
– Я уже думала об этом, но… сёстры милосердия обязаны ухаживать за больными.
– Конечно.
– А я привыкла, чтобы все ухаживали за мной.
В Русско-японскую войну военные госпитали комлектовались сёстрами милосердия двух категорий: сёстрами общин, находившихся в ведении Российского Общества Красного креста (РОКК), и сёстрами-волонтёрками. Сёстры милосердия служили в госпиталях и санитарных поездах, на речных медицинских плавучих лазаретах и госпитальных судах («Монголия», «Кострома», «Казань» и «Орёл»).
Всего в Русско-японскую войну в госпиталях работало около 2.000 сестёр милосердия.
Наши барышни.
– Ах, хотелось бы на войну!
– И мне. Но я выстрелов боюсь, а ты?
– Нисколько.
– Ну, это здесь так кажется тебе, а когда бы ты услыхала пушечные выстрелы, то в обморок упала бы.
– Что ты, что ты, да я каждый день слышу пушечный выстрел в 12 часов и никогда в обморок не падаю!
Полуденный выстрел – существовавшая в Севастополе, Николаеве, Санкт-Петербурге, Кронштадте и Владивостоке традиция отмечать полдень выстрелом из пушки.
– Сударыня, вы бы хотели идти на войну?
– Ах, очень бы! Там так много холостых!
Среди газетных репортёров.
– Вот у меня интервью было – пальчики оближешь!
– С кем?
– С самим японским микадо.
– Где это ты нашёл его?
– А на Удельной, там в больнице их несколько.
На станции Удельной в окрестностях Санкт-Петербурга находились Дом призрения душевнобольных (с 1871 г.) и Петербургская городская больница для душевнобольных во имя св. Великомученика и целителя Пантелеймона (с 1885 г.).