–– Мне удивительно слышать такое! – воскликнула я, переходя на бретонский. – Герцог жив. Он серьезно ранен, это правда. Но он ранен, потому что сражался вместе с вами. И вы хотите его покинуть?
–– Мадам герцогиня, мы просто не хотим бездельничать. Мы желаем воевать за его величество короля, – раздались голоса.
Рослый шуан выступил вперед и, сообщив, что его зовут Бранш-Дор – Золотой Клен, разъяснил мне причину такого нетерпения. Оказывается, в следующую субботу в замке Жоншер близ местечка Пуансэ соберутся 200 шуанских предводителей с тем, чтобы обдумать план всеобщего восстания Вандеи и Бретани против республиканцев. Там каждому шуанскому начальнику раздадут военные поручения. Местный отряд не хочет прослыть сборищем трусов, отсиживающихся в лесу в то время, когда другие роялисты ведут кровавые бои.
–– Смельчак Буагарди неделю назад сбежал из тюрьмы в Сомюре, – продолжил он свои пояснения. – Его, правда, ранили во время побега, и пока он не ахти какой вояка, как и наш герцог, однако вскоре поправится и начнет собирать людей… Все вокруг кипит, мадам герцогиня, и нам негоже оставаться в стороне!
Я сжала зубы, чтобы не чертыхнуться. По обилию имен шуанских вожаков, которыми он сыпал, было ясно, что близится нешуточная война – третья шуанерия, когда под ружье встанет каждый крестьянин и дворянин Бретани. Состояние здоровья Александра, конечно, начинало выглядеть для повстанцев как препятствие. Однако для меня было важно, чтобы они оставались здесь в качестве домовой стражи, и я, сдержав раздражение, ответила Золотому Клену в его же ключе:
–– Очевидно, что вы не будете в стороне. Как только герцог поправится, он снова поведет вас на синих. – Они смотрели на меня в упор и, казалось, хотели услышать что-то более весомое. Отчаявшись, я воскликнула: – Это… это случится уже к концу сентября. Да, в это время господин герцог будет на ногах! Уверена, что совет в замке Жоншер не объявит восстание раньше октября.
У меня мелькнула мысль о Поле Алэне и, обрадованная, я добавила:
–– А господин виконт будет здесь уже через неделю. Он и заменит брата на первых порах!
Было видно, что шуаны удовлетворились этим.
–– Мы будем дожидаться нашего сеньора, – сказали они.
Я облегченно вздохнула. Махнув рукой, сделала знак бретонцам расходиться и не шуметь. Ко мне приблизился Фан-Лер и высказал их практические просьбы. Я пообещала, что еду и сидр им будут поставлять исправно, и я сама за этим прослежу, хотя, конечно, в душе понимала, что сейчас вряд ли смогу лично этим заниматься.