Над пристанью возвышался фонарный столб с громкоговорителем, и из него разносились какие-то мелодии. Вдруг музыка прекратилась, и суровый голос диктора объявил, что сейчас будет выступать Вячеслав Михайлович Молотов. Не торопясь, немного заикаясь, В.М. Молотов сообщил, что ночью немецкие бомбардировщики без объявления войны бомбили советские города. Началась Великая Отечественная война.
2
Великая Отечественная война
Как мне казалось в тот день, на нашем островке все было до привычного спокойно и обыденно. Правда, все взрослое население было необычайно возбуждено, но я относился к этому возбуждению абсолютно нейтрально до тех пор, пока 23 июня по местному радио не объявили воздушную тревогу. Все женщины с детьми из нашего барака потихоньку побежали в наш любимый лесок, прихватив с собой бидончики с водой и легкие сумочки с провизией.
Немецкие самолеты пролетали над нашим островком, но ни наши бараки, ни береговые батареи они не бомбили. Над западным побережьем теперь уже целый день висел аэростат с наблюдателями. Стрелять по нему по-прежнему было запрещено.
Поздно вечером того же дня примчавшийся отец велел маме немедленно собираться для отъезда в Москву. Всю ночь они упаковывали чемоданы, загружали в большой грузовой контейнер запасенные продукты, кастрюли, столовую посуду и разную мелочь. Они засыпали сахар, крупы и муку в различные емкости и банки, заворачивали в теплую одежду головки твердого эстонского сыра, копченые колбасы и копченую рыбу – словом, все, что было в нашей квартире и в чулане и что было припасено без расчета на войну и возможную эвакуацию.
Утром 24 июня мы уже были в Таллине, и папа головокружительно метался между комендатурой и кассой, пытаясь получить для нас проездные документы для отъезда в Ленинград. Когда все бумаги ему удалось раздобыть, мама отвела нас с сестрой пообедать в ближайший ресторан. На всю жизнь в моей памяти остались поданные на десерт взбитые сливки с вафлями… Много-много лет спустя, бывая в командировках в Прибалтике (и в Таллине и в Риге, и в Вильнюсе), я всякий раз искал в буфетах, столовых и ресторанах подобное лакомство, и, находя, отводил, что называется, душу.
Без помощи папиных солдат и провожавших нас его сослуживцев мы ни за что не смогли бы сесть в свой плацкартный вагон. Когда подали под посадку наш поезд, около входного тамбура скопилось столько рвущихся в поезд людей, что пробиться было совершенно невозможно. Всю нашу семью – маму, меня и сестру – буквально засунули в вагон через узкую форточку! До Ленинграда далее мы добрались вполне благополучно.