– …И Капустин стал «пасти» нехорошую квартирку? – спросил Огурцов.
– Именно! Вот утром он и засек этого мужика. Вернее, он не совсем был уверен, что это именно он, но, коль подозрения возникли, он решил проверить, поговорить с мальчишкой. Ну, и в разговоре он пацану-то и сказал, что ушедший от него мужчина похож на грабителя, и предложил мальчишке проехать в отделение. А тот выхватил пистолет…
– Пистолет? – с удивлением спросил Огурцов. – У мальчишки? Но там же не было никакого пистолета.
– Слушай дальше и не перебивай. Когда Капуста увидел оружие, то он, как честно и сказал, на пару секунд растерялся, а мальчишка, пользуясь этим, побежал туда же, в конец огорода. Майор, как положено, выхватил ствол, выстрелил вверх, а потом по ногам. Представьте его удивление, когда пацан упал как подкошенный. А Капустин-то, надо сказать, один из лучших стрелков в отделении. Прикинь его состояние! Да тут еще и народ набежал.
– В общем, пистолет, «фоторобот» – это частности, как я понимаю, – задумчиво сказал Огурцов. – Главное – ограбления каким-то образом связаны с нашим районом и деревней, где Капустин – участковый. Кстати, а что с ним? Что начальство решило?
– Пока отстранили от исполнения служебных обязанностей. Дома сидит, да еще и… – начала было Наталья Ивановна, но тут «спящий» Перцев откинул одеяло, сел и нахально сказал:
– Ну, а кто из вас побежит за пузырем для уставшего доктора?
– Слушай, Перчик, а может, хватит трепаться! Если есть что сказать – скажи! Или помолчи.
Тот, услышав предложение, где значилось любимое слово Перчика – «скажи», проворно вскочил на ноги и, завернувшись в одеяло, принял позу Ленина на броневичке:
– Та-а-и-щи! – заверещал он. – Посмотрите на этих сатрапов из современных карательных органов и их верного приспешника-трупореза, покрывающего их темные делишки. Эти нетоварищи переплюнули кровавых жандармов дореволюционных времен! – и картинно всхлипнул, якобы в расстроенных чувствах.
– Перец, заткнись, а? И без тебя тошно! Если есть что сказать – скажи! Или помолчи.
– Есть что сказать, ребятки, есть. Я даже специально проснулся и разыграл сценку про сатрапов.
– Зачем? Ты не народный артист, и рукоплескать тебе не собираемся. Или дело говори, или заткнись.
– Ладно, дело так дело. Придется мне вам напомнить некоторые прописные истины… – и умолк, увидев приподнявшегося со стула Огурцова. – Дело в том, что в школе Маслеево есть драмкружок. Доходит? Вижу, что нет. Тогда следите за моей мыслью, не лишенной гениального оттенка, кстати. Вот смотрите, последнее ограбление было совершено в городе почти три недели назад. Взяли не так много, но «операция» была проведена очень дерзко, очень точно – так сказал какой-то ваш полкан из города в интервью желтой газетенке «МК». А еще в той статье он высказал предположение о том, что это – не городские грабители, а хорошо организованная группа из жителей близлежащих городков. Там же говорилось, что группа использует профессиональный грим – сыщики на полу нашли что-то вроде отклеенного уса. А теперь вы понимаете мои слова о драмкружке в школе? И еще: там есть и профессиональная гримерная. А кроме того – есть капитан ВДВ, афганец, который тоже имеет какое-то отношение к театру и тренирует мальчишек, учит рукопашному бою и самозащите.