Инквизитор славился своей жестокостью на всю округу, ловил за крылья превратившихся в птиц колдуний и отправлял прямиком в огненный ад, даже его личное перо – поговаривают – когда-то принадлежало одной из Верховных Ведьм.
А Судьба – тоже из них самых.
Инквизитор вставал ранним утром и возвращался поздно вечером, поэтому не заметил, как перед самым носом родная кровь всё больше пропитывалась запахом сушеных трав и зелий.
Когда выздоровевший каким-то чудом сосед привёз в благодарность бутылку добротного пойла, в голову Инквизитора закралась страшная мысль. Как в пропитанном ладаном доме могла зародиться нечисть?..
– Дык ведь вся деревня уж давно в курсе, – знакомец почёсывает голову.
– О чём это? – Инквизитор недобро щурится, кажется, вот-вот – и набросится, скрутит – и поминай лихом.
– Что Ваша дочь, э… того, – с каждым звуком голос становится тише, – подколдовывает маленько.
Кружка в кулаке не треснула только потому, что вдали залаяла собака. Удивительно вовремя.
Инквизитор спешил домой раньше времени, проверяя, не забыл ли прихватить с собой цепи. Здоровые и проверенные, кровь на крови постоянно сохнет.
Вторая часть дома служила женским крылом, где он со смерти жены никогда не бывал и бывать не желал. А зря: с каждым шагом привычный ладан вытеснялся запахом не иначе как дьявольщины, над головой висли пучки и венки из засушенных трав.
– Значит, замуж за крестьянина не хотим, а к Сатане на шабаш по ночам летаем, да? – сегодня он здесь по службе, которую всегда выполнял идеально.
Ведьма, до жути знакомая и непривычная, растянула губы в улыбке и ни капли не растерялась.
– Ну так какой же мужчина сравнится с Сатаной? Обижаете, отец!
Взмах кинжала, шуршание юбки, шёпот на незнакомом языке. Ни один крест не способен защитить от родной крови. Именно поэтому инквизиторам крайне нежелательно держать подле себя дочерей, да и вообще порождать. Много лет назад он сделал ошибку, создав и вскормив Смерть. Змеиную и страшную. Ей не надо было кружить вокруг дома и думать, как бы так войти – она просто свила логово прямиком здесь и выжидала удобного часа.
2.
– А дальше-то что? – в придорожном трактире повисла пауза. Ведьма выпила треть круженции, за версту отдающей хмелем, и замерла.
– А ничего, – продолжать сказку, с каждым моментом становившуюся всё более страшной, уже не было настроения, и плевать, что народ требовал. Он вообще это дело любит. – Обернулась вороной, выпорхнула в окно и была такова.