Веди себя так кто угодно ещё, мне, пожалуй, было бы неприятно. Несколько раз за вечер ловлю себя на этом ощущении. Чересчур много манипуляций, и подвоха, и лёгкой, мерцающей полу-честности – на грани банальной лжи. Пусть здесь она никому не во вред, пусть ты всех нас – по-своему – любишь (при мысли об этом меня передёргивает), в ней есть что-то нечистое. Иногда я не понимаю, зачем ты так глубоко увязаешь в ней; неужели только для рисовки и власти?.. Точно знаю, что нет. Просто ты – это ты. Богам позволено то, что не позволено смертным.
Наверное.
– Пять рублей! – вдруг с нежным смехом говорит Настя; на мой взгляд – приторно-нежным. Ты в этот момент обсуждаешь с Артёмом – лопоухим любителем автогонок, который бездумно очарован тобой, – курсы социального проектирования для школьников, поэтому не сразу понимаешь, о чём речь. Рассеянно переводишь взгляд на Настю; приподнимаешь бровь; она почему-то краснеет и опускает глаза. Не вовремя перебила?
– Разве? – твоё картавое «разве» звучит ласково, но опасно. Настя пожимает плечами.
– Может, показалось. Вот сейчас.
– А, это? – (Подносишь мизинец ко рту, сверкнув хищной белизной зубов. Я стараюсь не смотреть на тебя долго – чтобы «смотреть» не превратилось в «маниакально пялиться». Судя по подчёркнутой – и, кажется, почти искренней – доброжелательности Насти, пока у меня получается). – Нет, просто курочка в зубах застряла. Я не грыз ногти.
– Вы платите за ногти? – хихикнув, спрашивает Шатов – болтливый, довольно симпатичный парень, который натужно пытается казаться умнее, чем есть, и часто не понимает твоих шуток. Зовут его, кажется, Саша или Паша, но ты почему-то всегда обращаешься к нему по фамилии; аналогия с несчастным героем «Бесов», конечно, приходит мне на ум, но кажется очень глупой.
Если только не видеть в тебе Ставрогина. Одержимого манипулятора – слишком мудрого и прекрасного, слишком порочного, чтобы жить.
– Да, сейчас объясню… Насть, а зубочистки тут есть?.. Ага. – (Берёшь зубочистку, будто возникшую на столе из небытия по воле Насти, – не только не поблагодарив, но даже не взглянув на неё). – У Насти есть дурная привычка, вот мы и решили её отучать… экономическими мерами. Раз уж другие не действуют. Я сказал, что каждый раз, когда увижу, что она грызёт ногти или заусенцы, буду брать с неё штраф в пять рублей. Разрешил ей делать так же, чтоб было справедливо. – (Тихо смеясь, бросаешь зубочистку на скатерть). – Только теперь она, видите, стала слишком подозрительной. Думаю, пора отменять.