— Я так понимаю, что ты всё же нашёл это «что-нибудь», —
понимающе кивнул я. — Ладно, пошли. В лагере составим договор.
Оглянувшись на прощание на Мидати, я пошёл к лесу. Если всё так
как говорит Красавчик, то задерживаться тут и в самом деле опасно.
Немёртвым спать и отдыхать не нужно, в отличии от нас. Чем быстрее
уберёмся от эпицентра местных разборок, тем проще будет потом.
Окутанная призрачным, едва заметным при свете солнца, пламенем,
лезвие секиры развалила на две части одержимого и тут же последовал
косой удар в область бёдер второму противнику. Добив его сильным
пинком в голову, Ярлон неторопливо развернулся и, убедившись, что
врагов больше не осталось, принялся чистить оружие.
Переход по болотам и лесу шёл без особых проблем, не считая
редких отрядов одержимых или немёртвых. По пять, десять, изредка
доходило до двух десятков врагов. Как и сказал Красавчик, основная
масса наших потенциальных оппонентов ушла к пограничным поселениям
или находилась у нас за спиной. Здесь и сейчас нас встречали
загранотряды, либо “новобранцы”.
Правда время мы теряли довольно таки много. Да и стрелы с
патронами постепенно уходили… Нет, сами стрелы можно было достать
из трупов, но зачарованные “боеприпасы” имели свойство разряжаться.
И какие-то мы могли по новой напитать энергией, а какие-то нет.
Плюс они ломались, если оппонент падал не так как хотелось бы.
Поэтому, на третий день пути, по одному колчану у лучников уже не
доставало. Запасы, конечно, были, но если всё будет продолжаться в
подобном темпе, то…
— Оружие говняное, броня не лучше, — Ноэль мягким, крадущимся
шагом вынырнул из зарослей и подошёл ко мне. — Стрелы у их лучников
есть, но зачарованы против… их противников. Против одержимых или
немёртвых особо таким не постреляешь. Но всё равно взял. И, это, ты
бы сам сходил, глянул… — он скривился, качнув головой в сторону
кустов.
— Что там? — я перевернул ближайшее ко мне тело и присел на
корточки.
Обычный, вчерашний крестьянин. Только вот рожа вздулась и
покрылась какими-то подкожными рубцами. По другому описать
увиденное я банально не мог. Ну или им туда червей запустили,
которые в конечном итоге застыли в одном положении.
У его соседа с внешним видом всё было в порядке, не считая того,
что глаза затянуло мутновато-тёмной пленкой. У третьего вообще
никаких внешних признаков не было, но это только до тех пор, пока с
него не сняли бы кожаную рубаху, отдалённо напоминающую греческий
линоторакс. Подобие многослойной туники, которую в итоге вываривали
в соли или уксусе. Единственным плюсом подобной одежды у греков был
вес, так как защиты толком не давало. Но это только потому, что они
предпочитали действовать в строю и держали немалых размеров щиты.
Тут же щитов и в помине не было, зато была плотная кожа и безумие
одержимости, которое заставляло их бросаться на всех остальных. Ну
или почти на всех… Я всё же стянул броню и брезгливо уставился на
третий глаз, который вырос у этого существа посреди живота. Вот
такие вот личности и были основной проблемой любого поселения или
города. Даже прямое благословение жрецов не могло заставить
проявиться его сущность. Только боевые формы жреческой магии… но
ведь не будешь каждого проверять путём того, что начнёшь бить его
“Светом Солнца” или чем-то подобным? Нет-нет, способы были, но
вопрос стоял в цене. Поэтому большая часть обычных деревень или
фортов и страдали от разнообразных культов. Откуда они там возьмут
«стеллы истины» или «капли света»? Одна такая стелла стоила как вся
деревня, да ещё и должны бы остались, причём не мало. И сама по
себе эта защита лишь предупреждала о том, что по соседству с ней
находится одержимый, не более. То есть, нужно было ещё и опытного
жреца или мага держать на своём горбу, платя ему немалую сумму.