– Надеюсь, ты никому не говорил про нашу просьбу? – спросил я Геру по дороге.
– Ну, только Наташке сказал, что вызвали на работу, – пожав плечами, ответил он. – А кто там у вас?
– Увидишь, – улыбнулся я.
Мы подвезли тело к столу и, поднатужившись, перебросили на стол. Гера пододвинул полочку с инструментом, а я откинул брезент. Костя опустился на стул в углу и сразу затих, откинувшись головой на стену.
– Ох ты, чёрт! – воскликнул Гера, ошарашено глядя на тело. – Где вы это взяли?
– Да вот сходили за грибами, да наступили случайно, – ответил я и направился закрывать дверь: местный сторож Геннадьич был весьма любопытен и настолько же болтлив.
– Что с ним случилось? – Гера всё ещё не мог пошевелиться, словно боялся, что труп сейчас оживёт и набросится на него.
– Сергеич прострелил ему голову, – сказал я. – Видимо, от дырки в голове мозги застудил и умер, – я весело посмотрел на Геру.
– Сергеич? Это тот бестолковый дурень из Абрамовки? – Гера наконец пришёл в себя и склонился к телу, начал осматривать дыру в голове. – Он что, стрелять умеет?
– Как видишь, – кивнул я. – Этот баскетболист стоял рядом со мной, когда Кустицкий его пристрелил. Я, как видишь, цел.
Гера что-то невнятно промычал в ответ и занялся осмотром. Видимо, он уже увлёкся. Я постоял немного, но решил не вдаваться в подробности вскрытия и вышел. Полусонный Геннадьич сидел в своей каморчке и смотрел на экран малюсенького чёрно-белого телевизора какой-то концерт, посвященный дню какой-то профессии. В помещении было душно от кипящего чайника, стоявшего на электрической плитке в углу. На столе стояла кружка, с которой свисала верёвочка чайного пакетика, а на салфетке лежала пара бутербродов.
– Здорово, Геннадьич, – сказал я и пожал старику руку. – Как жизнь твоя?
Старик угостил меня чаем, потом начал говорить от погоде, от неё плавно перешёл к грядущей зиме и предстоящему подлёдному лову. Геннадьич любил подлёдный лов и говорил о нём со всеми, кто готов был слушать. Я не был против: всё равно торопиться некуда.
Через час с небольшим к нам заглянул Костя.
– Герка зовёт, – сказал он, протирая глаза.
Гера накрыл тело брезентом и курил, сидя на стуле рядом со столом.
– Ну, что скажешь? – спросил я.
– Что тебе сказать, – сказал Гера, стряхивая пепел в раковину. – Это человек…