Справившись, хочет ли землянин слушать оркестр или желает отобедать и прогуляться по Гимгилимам, Трощ велел музыкантам и горколдунам расходиться и возвращаться к повседневным обязанностям. Остались командор и двое военных.
– Важный Верум, прошу, – кивнул Трощ, – в мой личный транспорт.
Благодаря эллипсоидной форме и поверхности корпуса, схожей с мятой фольгой, а также благодаря цвету, машина напоминала тёмно-зелёную металлическую котлету на колёсах.
"Котлета" горовождя имела два боковых ряда белых сидений, обращенных друг к другу, как в лимузине. Или катафалке. В зелёном катафалке.
– Интересная у вас машина, – сказал Верум.
– Очень рад, что вам нравится! – сказал горовождь. – Такая машина дается в пользование вместе с должностью горовождя. Я могу возить вас в любое время дня и ночи, куда вам только вздумается, важный Верум.
– И важного землянина Улита, – добавил командор.
– Мы не хотим злоупотреблять, – вежливо отказался Верум.
– Но можете, – поспешил заверить Трощ. – Сочтем за честь быть злоупотребляемыми.
Машина покатила по улице. Полосатый фургон военной полиции не отставал.
– Трощ, а вы как узнали о нашем приезде? – спросил Верум.
– Меня среди ночи разбудил посыльный Чикфанила. Сперва я хотел заточить посыльного в тюрьму, но, узнав, что в Гимгилимы прибыли уважаемые земляне, тут же подготовил достойную встречу.
– Очень достойную, – согласился командор Кэкущ. – Но без артиллерийской стрельбы и масштабных учений.
– Никакие мы не важные, – ответил Верум, проклиная Улита за его высокомерие. Если бы не его чванливость, то, возможно, их приезд в Гимгилимы прошёл бы менее заметно. А теперь, когда мэр думает, что перед ним важные персоны с Земли, от него просто так не отделаешься.
Сам Улит мог бы поспорить с этим, однако Верум не был сыном известного писателя и смотрел на вещи здраво.
– Посыльный Чикфанила сказал, что в сонодоме остановились очень важные особы с Земли, а точнее известные и важные п и с а т е л и. – Земное слово горовождь произнёс с особым удовольствием и жутким акцентом, благодаря которому известные и важные писатели стали известными и важными пихателями.
– Боюсь, произошла ошибка. Писателями зовут… в общем, тех, кто исписывает бумагу. Писатели это, как бы вам сказать… бумагочеркатели. Мы не какие-то официальные лица или важные чиновники, как вы думаете. Мы здесь, чтобы прочесть исписанную вашей историей бумагу.