И между сёстрами, как оказалось, тоже не было мира. Они часто ссорились, они в чём-то всегда завидовали друг другу и друг с дружкой соперничали. Матушка, однако, никого не выгоняла, – сами уходили. Не выдерживали и уходили. Неизвестно куда. Не иначе назад, в мир.
Уходили – а работа и хозяйство оставались. И Ангелину посылали то туда, то сюда, и всё надо было успевать. И работать, и молиться. Молиться и работать.
А ей вдруг с тоской стал вспоминаться Славик, стал приходить откуда-то из прошлого, – русоволосый, спортивный, и стало как-то вдруг его не хватать, как своей потерянной части, и она только теперь поняла, что его в её жизни больше нет. И ощутила пустоту. И она плакала, погружаясь в эту пустоту, вспоминая первую встречу с ним, и год жизни с ним, и даже снилось ей, что они по-прежнему вместе, едут куда-то на его мотоцикле, а когда просыпалась – обнаруживала это страшное произошедшее вдруг чудо в её жизни, – нет больше Славика, она одна, она может молиться и ходить в храм сколько хочет, и нет больше страшного греха невенчанного сожительства.
Когда же она поделилась этими переживаниями с матушкой, та только вздохнула: «И где бы мне взять таких, чтобы здоровые, работящие и без проблем?.. А то приходят – либо больные, что им самим уход нужен, а если здоровые, то обязательно у них страсти какие-нибудь…».
* * *
Так прошёл год. Казалось бы, незаметно, пустяк какой-то, а вдруг оказалось, что это много. Оказывается, время – это годы, и вместе с ними уходит жизнь. Страна медленно сползала в неразбериху девяностых, раскалывалась, менялась, и все надежды Ангелины вот-вот обрести стабильность терпели крах. Вернуться в прежнюю жизнь было уже невозможно – её просто не было. Иногда ей казалось, что в этом круговороте перемен есть только одно надёжное место – в монастыре или на приходе, возле батюшки. Только духовность и духовная жизнь – вот единственный остров, на котором можно укрыться от вихря обрушившихся перемен, которых, как и когда-то любимый ею рок-музыкант, она ждала.
Однажды в монастырь приехал некий человек по имени Виталий – молодой ревностный подвижник, который готовился в ближайшее время стать священником.
Ему было едва за сорок. По представлениям Ангелины, солидный возраст, и он казался ей взрослым и опытным. У него были жена и двое детей, а он мечтал стать монахом.