Мы, туристы из Саяногорска, сплавляясь на лодке по реке, перевернулись в порогах. Нашли приют в Вашей избушке. Топили баню – парились, чтобы не простыть. На лабазе взяли килограмма четыре сухарей, пару килограмм гречки, макароны, полкило сахара, немного соли, два коробка спичек и самый маленький из ваших котелков.
Премного Вам благодарны!
Взамен оставляем то, что у нас есть, больше дать нечего, все утопили в реке. Еще раз большое Вам С П А С И Б О!
– Ну, коли так, тогда ладно, – еще раз перечитав записку, вслух обронил Михалыч. – А топор надо было все-таки прибрать, – не сдержавшись буркнул охотник, находясь все еще под впечатлением от увиденного. – Да и с котелком накладочка вышла: походный забрали. Ладно, что-нибудь придумаю, – немного поразмыслив, добавил он.
Выйдя из избушки, снял висевшую на стропиле под крышей косу и принялся скашивать траву вокруг зимовья. Обкосил и обе стороны тропинки, ведущей к реке. Вокруг сразу стало просторней, светлее. Ветерок, тянущий вдоль реки, больше не путался в космах бурьяна, выдувал с открытого места назойливых вездесущих комаров и приносил с собою речную свежесть.
Затем Михалыч разгрузил лодку, рассортировал привезенный груз. Вещи, спальник и все то, что могло понадобиться в ближайшее время, занес в избушку. Лыжи, теплые вещи и большую часть продуктов поднял на лабаз. Потом прибрался в избушке, приготовил ужин. Поужинав, сидел у костра, курил, чувствуя приятную усталость во всем натруженном теле. Мысленно перебирал задачи, которые надо будет решить до начала пушного промысла, а их набиралось немало:
Заготовить достаточно дров, чтобы хватило на весь охотничий сезон. Потом дровами заниматься будет некогда, да и дни станут совсем короткими, уходить и приходить на избушку придется в темноте.
Поймать рыбы себе на еду, собакам на приварок – на одном комбикорме враз отощают, на прикорм для соболей.
Добыть зверя на мясо – привезенной тушенки хватит на месяц-полтора и то если чередовать ее с макаронами и кашами, а на макаронах много не набегаешь, тем более, когда придется встать на лыжи.
Пробежаться по путикам*, почистить тропы, подладить шалашики, просмотреть плашник – не порушил ли зверь.
– Ладно, Бог даст, все успеем, все сделаем. Не первый раз, да и времени в запасе еще месяц. – Вслух произнес Михалыч, поднимаясь. Подняв голову, осмотрел потемневший небосвод, на котором зажглись уже первые звезды, и зашел в избушку. Не зажигая света, разделся и, накрывшись одеялом, сразу погрузился в глубокий и в тоже время чуткий сон, которым спал только в тайге.