Здесь же происходит и действие другого тургеневского произведения – «Первая любовь»: «Мы проехали по всем бульварам, побывали на Девичьем поле, перепрыгнули через несколько заборов (сперва я боялся прыгать, но отец презирал робких людей, – и я перестал бояться), переехали дважды чрез Москву-реку – и я уже думал, что мы возвращаемся домой, тем более что сам отец заметил, что лошадь моя устала, как вдруг он повернул от меня в сторону от Крымского броду и поскакал вдоль берега. Я пустился вслед за ним. Поравнявшись с высокой грудой сложенных старых бревен, он проворно соскочил с Электрика, велел мне слезть и, отдав мне поводья своего коня, сказал, чтобы я подождал его тут же, у бревен, а сам повернул в небольшой переулок и исчез. Я принялся расхаживать взад и вперед вдоль берега, ведя за собой лошадей и бранясь с Электриком, который на ходу то и дело дергал головой, встряхивался, фыркал, ржал; а когда я останавливался, попеременно рыл копытом землю, с визгом кусал моего клепера в шею, словом, вел себя как избалованный pur sang (конь чистокровной породы – фр.). Отец не возвращался. От реки несло неприятной сыростью; мелкий дождик тихонько набежал и испестрил крошечными темными пятнами сильно надоевшие мне глупые серые бревна, около которых я скитался. Тоска меня брала, а отца все не было. Какой-то будочник из чухонцев, тоже весь серый, с огромным старым кивером в виде горшка на голове и с алебардой (зачем, кажется, было будочнику находиться на берегу Москвы-реки!), приблизился ко мне и, обратив ко мне свое старушечье, сморщенное лицо, промолвил:
– Что вы здесь делаете с лошадьми, барчук?»
Не удивительно – Иван Сергеевич частенько и подолгу гостил у своей матери, в особняке на улице Остоженке (см. «Прогулки по старой Москве. Пречистенка»)
* * *
Несмотря на все усилия, практически каждую весну Москва-река выходила из своих берегов, нанося городу нешуточные разрушения. Самой крупной катастрофой было наводнение 1911 года (о нем мы писали в книге «Прогулки по старой Москве. Ордынка). Но и в другие годы москвичам приходилось несладко. Вот, например, описание ледохода 1913 года, сделанное репортерами газеты «Раннее утро»: «За вчерашний день Москва-река сильно прибыла.
К 6 час. вечера у Бабьегородской плотины воды было 8 аршин 11 вершков. За один вчерашний день вода поднялась на 2 арш. 13 вершков.