Петр. Махровый фатализм, Савл, отнюдь не входит в число добродетелей – осознанность выбора приветствуется гораздо больше. Данную первооснову предпочтительней понять самостоятельно.
Павел. Мой фатализм настолько осознан, что ему часовая стрелка позавидует. И минутная позавидует. Не успею насладиться видом гусеницы, как она уже превратилась в бабочку… Помахала чуток крылышками и сложила их у себя на груди. Тельце все такое же, а внутри что-то переменилось. Исчезло что-то…
Петр. Жизнь тем и прекрасна, что она исчезает. Только тогда она обретает хоть какой-нибудь смысл.
Павел. Еще один довод свершить намеченное. И унестись восвояси!
Петр. Этим ты перечеркиваешь все, чему нас учили. Ты ставишь на пьедестал свой личный интерес и…
Павел. И твой! И твой интерес!
Петр. И мой… Но при принятии решения наша с тобой выгода должна стоять в самом конце списка. Придержи отвисающую челюсть – я помню слова, которыми нас напутствовали. Более того, я не забыл, что нам обещали. И я ничуть не сомневаюсь – ты, Савл, это тоже помнишь. Скрывай, не скрывай.
Павел. А как же! Помню, как такое забудешь – Он обещал взять нас с собой, чтобы нести отцовское слово на планеты, где его еще не слышали. Он говорил, что когда мы присоединим Землю к числу неоправдавших ожидание, нас будут Там ждать. Неужели эти перспективы тебя не вдохновляют?
Петр. Меня не вдохновляют перспективы несчастного человечества. Если мы с тобой поступим так, как ты тут предлагаешь и на чем настаиваешь, они уже никогда не станут счастливыми.
Павел. Они заслужили свое несчастье! Посмотри на них, Симон, повнимательней – у них вся жизнь проходит ползком. А индивидуума, который стремится хотя бы немного их выпрямить и приподнять из грязи, они из своего общества выбрасывают. Потому что во время гениальных песен он им мешает зевать!
Петр. Все так. Но лишив их жизни, мы уподобимся им же самим: тем гнусным гнидам, что травят беззащитных одиночек – мы с тобой одиночки не беззащитные и по сравнению с нами все эти миллиарды защищены еще меньше, чем пытавшиеся встать против большинства. Я не сторонник такого подхода.
Павел. Ты?!… А я?! Знаешь меня?! Конечно, знаешь! Но кто я?! Это ты знаешь?! Я не сторонник терпеть твои колебания! Значит, так – я неоднократно заводил с тобой речь о закрытии этой планеты, но еще ни разу не ставил вопрос ребром. Сейчас ставлю. Не сходя с места, ты должен определиться, с кем ты. Со мной или с жалкими человечками, ставшими для тебя роднее твоего многолетнего компаньона. Определяйся, Симон, не раздражай меня молчанием.