– Весёлый, паразит! Но ничего… я весёлость из тебя быстро выбью, но сначала с Куприяшкой поквитаюсь. Будет знать, почём вошь на базаре. Ишь, узрел, видите ли, что козу зарезал… И зарезал, твоя что ли? Мне Ванька Долбин 7 рублёв должон, ровно столько коза стоит, вот и забрал своё. Иди, иди, чёрт криволапый, – не отрывая взгляд от Ивана, злился Исидор. – Чтоб тебя черти побрали, прости мя Господи. – Исидор перекрестился, проводил Долбина взглядом до своротка в проулок и направился к столу, на котором стояла початая бутылка водки и тушёный кролик на блюде.
В тёмной ночи, – спутнице лихих людей, плавно плыло по улице что-то огромное и чёрное, – чернее чёрной тучи, нависшей над уснувшим селом. Подплыв к дому бобыла Мисаила Гиреева, чёрное нечто заглянуло в мрачное, пыльное и засиженное мухами окно, и тихо постучало по нему.
Через минуту на другой стороне оконного стекла проявилось заспанное лицо хозяина дома.
– Кого черти носят ни свет, ни заря? – проговорило лицо и застыло в изумлении с открытым ртом.
– Отворяй, дело есть, – проговорило чёрное нечто и направилось к крыльцу.
За дверью послышался шум отодвигаемого запора, – квадратной деревянной жерди и через секунду тёмный зев сеней сонно протянул:
– Батюшка, какого рожна тебе не спится, али черти выгнали в ночь?
– Пущай в дом, разговор есть.
– Без водки, какой же разговор ночью? В сон тянет, – громко зевнув, проговорил хозяин избы.
– И водка есть, и цельный кролик тушёный… будет, с чем разговор секретный вести, – ответил отец Исидор.
– Коль такое дело, проходь, что в сенях-то топтаться, – взбодрился Гиреев.
Войдя в горницу, Исидор попросил хозяина дома задёрнуть на окнах занавески и зажечь керосиновую лампу.
– В темноте несподручно водку по стаканам разливать, – сказал. – Да и собеседника не видать… как будто с привидением речь ведёшь, а лишних глаз нам не нужно.
– Тфу, тфу, тфу! – сплюнул через левое плечо хозяин дома. – В ночи нечисть вспоминать, грех на душу брать. Садь-ко сюды, батюшка, спиной к двери, а я покуда окна-то зашторю, стаканы на стол поставлю и хлебушек… ржаной, духмяный.
Первую бутылку водки выпили за своё здравие, со второй, разлив спиртное по стаканам, Исидор повёл разговор, с которым пришёл в дом к Мисаилу.
– Слышал, небось, какое богохульство учинили в церкви Долбин с Лаовкой?!