– Декстер, – проговорила Элен, – ты что собирался делать?
– Идти в приют, – признался мальчик. – Я такой дурной… Все так говорят…
– Но разве там ты будешь лучше?
– Что же мне делать?.. Не стоит стараться быть лучше… Пойду туда…
– Ты хочешь огорчить меня… Значит, я ошиблась в тебе?
– Пойду туда… – продолжал он, не отнимая рук от лица. – Пусть старый Сибери разорвет меня в клочки, мне все равно!
– Взгляни на меня, Декстер, – ласково проговорила Элен, отводя руку мальчика, – и скажи, что ты предпочитаешь: идти обратно в приют или остаться здесь, чтобы стараться быть хорошим и слушаться меня?
Мальчик упал на колени и снова зарыдал.
– Хочу быть хорошим! Хочу быть хорошим! – кричал он сквозь слезы. – Отведите меня к нему! Пусть он бьет меня, я приму наказание и даже не пикну! Только не отсылайте меня в приют!!!
Элен обняла мальчика и поцеловала его в голову.
– Ну, Декстер, успокойся, – ласково сказала она, – умойся, оденься и приходи скорее в столовую.
Она зашла в свою комнату, чтобы вытереть следы слез, и невольно удивилась, что в такое короткое время успела так привязаться к беспокойному сироте.
Доктор с нетерпением ожидал ее возвращения.
– Ну, где же наш сорвиголова? – спросил он.
– В своей комнате, – ответила Элен, – и…
– Ну, ну? – спрашивал доктор нетерпеливо.
Девушка рассказала отцу, что произошло.
Послышался стук в дверь, и в комнату вошла служанка, чтобы убрать со стола.
– Еще рано, Мэри, – остановила ее Элен. – Возьмите цыпленка и попросите миссис Миллет разогреть его. Я позвоню, когда подать.
Вернувшись на кухню, Мэри в сердцах так швырнула блюдо на стол, что едва не разбила его.
– Делайте, что хотите, миссис Миллет, – сказала она, – а я поищу себе другое место.
– Невероятно! Удивительно! – заметил однажды вечером доктор. – Прошла всего неделя, а мальчик ведет себя куда лучше, чем я ожидал. Это меня очень радует, Элен.
Девушка улыбнулась и невольно спросила себя, как бы вел себя Декстер, если бы был предоставлен сам себе. Дело было в том, что она уделяла мальчику все свое время и почти никогда не оставляла его одного. То она рассказывала ему всякие истории, то заставляла его читать вслух, стараясь при этом отучить мальчика от приобретенной им в школе привычки гнусавить.
Она даже задумала написать портрет Декстера и заставила его сидеть смирно, или, вернее, пыталась это сделать. Но это было все равно, что иметь дело с ртутью. Увы, вскоре Элен убедилась, что мальчик не в состоянии сидеть смирно, и вынуждена была бросить эту затею.