– Мой дорогой класс, – Янина Сергеевна стукнула листами о кафедру и заговорила спокойно, но чуть хрипловато, – это сотрудники отдела по борьбе с наркотиками. Со старшим лейтенантом Ивановым Сергеем Антоновичем вы уже знакомы. А это, – она указала на мужчину в пиджаке, – капитан Светлаков Александр Николаевич. Они попросили меня выделить пятнадцать минут от моего урока на важное объявление, связанное с… – учительнице словно не хватало воздуха, чтобы завершить речь. – С их непосредственной деятельностью. Давайте их выслушаем, и… И начнём контрольную.
– Спасибо, Янина Сергеевна, – благодарно кивнул капитан. – Сегодня мой коллега проводил среди классов вашего лицея лекцию о подростковой наркомании и распространении наркотиков. Я понимаю, что не все слушали или кто-то слушал не очень внимательно. Но это очень важно. Особенно для вас.
– У госдури план по раскрываемости накрылся. Из нас пытаются нариков сделать, – ехидно хихикнул в Варино ухо Фил, но схлопотал подзатыльник от Артёма.
– Нам стало известно, – продолжал капитан, – что в вашем классе есть человек, являющийся курьером. Посредником между наркодилерами и наркоманами. Он ещё не увяз в этом глубоко, так что помогите нам помочь ему. Назовите его имя.
Все впали в ступор, как в немой сцене «Ревизора». Кто как сидел – тот так и посмотрел на двух представителей ОБНОН. У кого-то рука зависла над экраном телефона, кто-то задрал очки на лоб, у кого-то на пол полетела тетрадь с чужой домашкой. И никто не смотрел на одноклассников. Не хотелось увидеть в глазах почти родного человека страх быть пойманным.
Варя нервно усмехнулась. Всё походило на какой-то дурацкий розыгрыш – как раз в духе шуток Фила. Тело окутал озноб. Она, знавшая этих людей одиннадцать лет, вдруг упустила наркомана или наркоторговца – да быть такого не могло! Варя всегда была из тех, кто всё про всех знает, но молчит. Да, многие ходили тусить, выпивали, курили… Разное. «Но героин или синтетика… Не может этого быть!» – Варя недоверчиво мотнула головой. Одноклассники озвучили её мнение слово в слово, словно бы класс вдруг стал единым организмом. Но, очевидно, это звучало недостаточно убедительно, потому что полицейские ещё трижды взывали к благоразумию.
Откинутое днём в сторону неприятное предчувствие сейчас с новой силой засвербило под кожей, сковало судорогой тело.