Из машины вышел мой старинный друг и обнял меня как-то слишком крепко, словно знал о моей недавней кончине.
Дождь прекратился, и выглянула бледная Луна. За ней, вернулись на небо звёзды. Я вспомнил, как когда-то, в студенческие годы, мы ходили с Максом в поход. Гитара, шашлык и красивые девочки. Почему так происходит? Мы постоянно меняемся, но небо юность возвращается к нам – ежедневно, нужно просто смотреть выше своего носа.
– Димка, не думал, что ты решишься?
– Кто не рискует… Документы привёз?
– В машине оставил.
– Неси быстрее и разойдёмся. Твоя машина, как свет маяка, заметна на километры. Лучше встретимся через неделю и отдохнём, в караоке попоём. Ок?
– Отличная идея. Давно не встречались без суеты.
Как только Макс подошёл к багажнику, прозвучал выстрел, глухой такой, невнятный. Моё ухо обожгло чем-то горячим. Кровь потекла за воротник, стоило прикоснуться к ране. Макс лежал бездыханным у моих ног, нежно обняв колесо, так, как обнимают любимую женщину. И в этом был смысл, он любил эту машины больше пяти своих жён.
Я закрыл ему глаза и открыл багажник. Там лежали документы, за которыми я пришёл.
Сунув бумаги за пазуху, я хотел убежать, но…
Второй выстрел прозвучал куда громче первого, и пуля пробила стекло машины, прихватив часть моего сердца.
Я умирал, но сил хватило на то, чтобы обернуться.
Этот человек, стрелявший в меня, был мне знаком. Моя новейшая память не знала погрешностей, а значит, сегодняшней ночью мы уже встречались…
Истекая кровью, я всё же успел выкинуть пистолет в кусты.
Убийца не спешил покинуть место преступления. То, что ему было нужно, лежало в полах моего пиджака.
Он кинулся ко мне, но кто-то крикнул из дома напротив:
– Помогите! Человека убили!
Незнакомец сомневался несколько секунд, придерживая меня от падения, но страх за собственную жизнь – пересилил и, отшвырнув моё тело, тот убежал. Но то, что я запомнил его лицо, утишало меня до последнего вздоха.
Глава 3
Я тебя никогда не забуду
Очень холодно, невыносимо холодно и темно. Начинаю ощупывать пространство и себя самого. Длинный железный ящик, а я голый, даже простынкой не прикрыли.
Я помню, как меня привезли сюда, затем, бесцеремонно раздевали, срезая одежду, царапая кожу и при этом посмеиваясь над моими оголёнными частями тела. Понимаете, о чём я?
Смерть человека была поводом для смеха, тело – поводом для глумления. Гнев зарождался во мне, медленно, но неутолимо рос, стоило мне представить, что после смерти наши тела продолжают страдать и дальше. В них ещё жива память о жизни, о свете, о любви.