Никто из педколлектива ни секунды не сомневался, что, как только представится удобный случай, Масленникова станет завучем. Но Кате это было не нужно, потому что она не нуждалась в подтверждении своих способностей, получив руководящую должность. Её и так слушались беспрекословно, понимая, что она говорит дело, и директор вряд ли станет подвергать сомнению её идеи.
Отмена предыдущего сценария Последнего звонка, составленного Екатериной и уже отрепетированного выпускниками, повергла в шок не только учеников, но и учителей. Ведь до праздника оставалось десять дней. Те, кто раньше смотрел в рот Масленниковой и грелся в лучах её славы, теперь старательно делали вид, что этого не было, и они лишь поддерживали указания директора. А те, кто завидовал Катерине и называл её выскочкой, вдруг получили карт-бланш и радовались «смене власти» открыто, не стесняясь выражений.
Одиннадцатиклассникам раздали листы А-4 с новым сценарием, и организатор стала объяснять, как будет проходить праздник под её руководством. Ученики понуро сидели в зале и не понимали, что происходит. Почему вдруг кому-то понадобилось менять то, что было сделано весело и с юмором, на печальную церемонию прощания, будто они не в школе, а в ритуальном зале невесёлого заведения.
Неожиданно безразличие выпускников превратилось в негодование, и они начали переговариваться и гудеть.
Алёна Григорьевна взяла микрофон и стала отдавать команды с таким громким звуком, что в актовый зал стали заглядывать недовольные учителя и пробегавшие мимо ученики.
Репетиция стала напоминать какой-то армагеддон. Выпускники стояли оглохшие и безвольные, не соображая, что от них требуется. А организатор, словно на невидимом коне, скакала по залу с микрофоном в руке, переставляя, как дошкольников, взрослых парней и девиц из одного угла в другой.