Запах вешних вод - страница 3

– Привет, корявый, как ты меня нашел? Будешь Шерлок Холмс!

– Можно просто Шерлок – посмотрел на меня котенок.

Хватит подавлять внутри себя сострадание. Пусть это чувство живет полной жизнью,

кто – то понимает, о чем я. Выкинуть котенка – это трусость.

Нет – трусости, а принять то, что дает жизнь и любить.

Я принесла домой котенка, а когда его разглядела, будто солнечные лучики пробежали

по стенам дома. Это же он, из детства!

И окрас, и морда!

Как такое может быть?

Это было тогда, в далеком детстве.

Бабушка никогда не повышала на нас, детей, даже голоса.

А если меня надо уложить спать, у нее был для этого помощник, наш большой полосатый кот.

Она сажала его прямо мне под одеяло.

Старый и мудрый, кот понимал, это хозяйский детеныш и деваться некуда – надо с ним сидеть.

Он терпеливо сидел и урчал мне в лицо, только я закрывала глаза,

начинал задним ходом выползать так тихо, что я не дожидалась и засыпала.

До сих пор помню огромную, как большая тигра, мордашку кота, урчавшего мне в лицо.

Мы оба с ним понимали, что мне надо уснуть.

И вот ко мне вернулся мой ушастый нянь, и нам хорошо и спокойно вдвоем,

особенно мемуары писать, он всегда со мной рядом.

До четвертого класса я жила в двух мирах, летом у отца с бабушкой, а зимой у мамы с отчимом.

Летний мир – это чудесная речка, над которой склонялись ивы,

они тонкими веточками чуть касались воды.

Это любимая бабушка, умная, добрая, самая лучшая.

Двоюродные сестры, яблони, малина, смех и слезы, много всего – целая жизнь.

Я приезжала ранней весной, никого еще не было из сестер, и мы с бабушкой и папой одни.

Уже начинали течь ручьи, я выходила из дома и смотрела, как текут вешние воды весной.

Может после зимнего города так завораживал тот запах вешних вод!

– Я тебя буду помнить всю жизнь – говорила я этому запаху.

А будучи взрослая все надеялась, что куплю домик в деревне, хоть под дачу

и буду приезжать хотя бы летом.

Был такой домик и не один – но того запаха не было.

Запаха вешних вод, синих бабушкиных глаз, настоящего солнца – никогда больше не было.

Лето пролетало и наступала осень. Я уезжала в город позже всех,

уже кружили желтые листья и начинались дожди.

На конечной остановке меня сажали бабушка или отец, и я ехала одна до города,

следующей конечной остановки и пешком шла домой.

В пятиэтажке, где жили мама с отчимом, никто не выйдет с кухни, по поводу того, что я приехала.