– Я вот что думаю. Профессор Преображенский говорит, что производить людей пересадкой гипофиза не имеет смысла. Дескать, с производством людей человечество само справляется, и вполне успешно. А пересадка гипофиза – крайне сложная операция для такой банальности, как создание человеческой жизни. Будь это правда и отвечай в действительности гипофиз за то, подонок человек или гениальный музыкант, я бы у преступников его удалял и пересаживал собачий, – поделился я с Алисой своими соображениями.
– Думаешь, у собачества есть проблема с воспроизведением себе подобных?
– Дело же не в самом воспроизведении. Шариков был собакоподобен, а собака была бы человекоподобной.
– Так собак как раз и любят за их собакоподобность.
– Ради одной любви домашние животные не одомашнивались. Они все пользу приносят. А умные человекоподобные собаки наркотики искали бы лучше или поводырями были. А так вроде и не смертная казнь, и польза обществу какая.
– Какая? Чем человекоподобная собака была бы лучше обычной?
– Лучше понимала бы речь, умела считать или читать, как это у Булгакова было. Может, даже понимала бы, что такое хорошо, что такое плохо и почему. А не просто заучивала, за что ругают, а за что нет, как это делают обычные собаки.
– Дак понимание, что такое хорошо, а что такое плохо, у людей примерно так же и работает. Только мы дружно всем обществом передаем это детям. Заставляем их вести себя «как принято», а за отклонения караем. Тех, кто отклоняется слишком сильно, – убиваем.
Звучало разумно. Надо будет спросить доктора Говорухину, что по этому поводу говорит эволюционная или социальная психология.
– И вообще, мне на собачью пользу как-то гипофиг. Они красивые, добрые и пушистые, как ты. А единственное, чем бы твой план обернулся, так это производством нового вида собак-мудаков.
30 июня
Сегодня на собеседование приходил очень странный мужчина. Я еще, как назло, остался один. Саня опять отъехал разобраться с подрядчиком. Постройка дачи – это у нас святое.
Тот тип зашел, сел и уставился прямо мне в глаза. Вид незнакомец имел совершенно дикий. Грязные сальные волосы, мешковатая нейлоновая куртка, бесформенные протертые джинсы, небритая физиономия.
Я, как обычно, начал с первого вопроса анкеты, но тот отказался представиться. Сказал, что знает, чем мы занимаемся, чтобы мы прекратили и что он так просто этого не оставит. А потом встал и ушел. В резюме не было фото. Я даже не знаю, тот ли это был человек, за которого он себя выдавал.