– Да, – тихо ответил солдат. – Мы проехали вдоль стены примерно полсотни километров, но она не закончилась, а если смотреть вверх, то конца края её не видно.
Фоули истерически всхлипнул, а затем захохотал во всё горло.
– Стена! – выкрикнул он через смех, барабаня ладонями по столу. – Высоченная и бесконечная. Нет, ну вы слышали? – он окинул взглядом находившихся в его кабинете.
Эон и Жан переглянулись, а затем посмотрели на Тома. В дверь снова негромко постучали.
– Да кого ещё черти принесли? – истерично выругался мэр.
– Разрешите войти! – донёсся голос очередного появившегося на пороге военного.
В этот раз девушка стояла в стороне и даже не пыталась делать из себя живую преграду.
– Виктор, можно подумать это не мой, а ваш кабинет, – мэр повернулся к генералу, усмехнулся и кивком головы пригласил стоявшего на пороге. – Только давай коротко и по делу, – попросил он.
– Так точно! – выкрикнул военный. – Я – командир тридцать седьмой группы, подполковник Дон Патрис. Генерал отправил нас…
– Давайте без этой официальной части, – попросил Виктор, видя, что терпение мэра вот-вот лопнет.
Подполковник перевёл дыхание, сглатывая слюну, кивнул и продолжил:
– Там, на востоке, появилась стена. Конца края ей не видно и, судя по всему, она очень прочная.
Патрис замолчал.
– И высокая, аж упирается в облака. Да? – мэр громко и несвоевременно рассмеялся.
– Так точно! – ответил удивлённо Дон Патрис.
Повисла затяжная пауза.
– Нужно съездить и лично взглянуть на эти стены, – сказал Эон, глядя в растерянные лица собеседников.
Словно сговорившись, все уставились на мэра. Фоули свёл брови и поджал нижнюю губу. Холёное лицо сделалось задумчивым и серьезным.
– Дело говорите, мистер Лэнхри. Едем, – сказал мэр. – Все вместе поедем, господа, – он наполнил бокал почти до краёв и, осушив залпом, направился к выходу.
Старинный автомобиль покорно гудел двигателем, проезжая по улицам города, погрязшего в хаосе.
Эон расположился на заднем сиденье рядом с Жаном и Виктором, мэр, как и положено по статусу, сидел впереди. Все погрузились в молчаливый режим ожидания – поэтому долгий путь напоминал ритуал: скорбь по умершим и исследование покалеченной реальности.
Эон слышал о чрезмерной тяге господина Фоули к старинным вещам. Потому теперь, оказавшись в машине мэра, он с любопытством оглядел её: обивка салона, бархатные спинки сидений и хромированные ручки дверей – всё выглядело исключительно хорошо сохранившимся.