«Ты не можешь позволить им забрать ребёнка», – слабо сказала она, её глаза метались из стороны в сторону. Кажется, она хотела пошевелить головой, но та не реагировала. Наступал бред. «Обещай мне», – добавила она.
«Я…", – мои слова сорвались, когда мои глаза заметили движение сзади. В перевёрнутом автомобильном кресле, всё ещё закрепленном, сидел пристегнутый ребёнок с широко открытыми глазами, который смотрел на меня так, будто быть вверх ногами – это нормально. Тонкие волосы ребёнка свисали прямо вниз, двигаясь вместе с поворотами головы.
«Черт!» сказал я слишком громко. Я попытался проползти под сиденьем, но не смог и быстро вылез из машины. Не обращая внимания на боль, я практически нырнул в заднее окно. Потребовалось слишком много времени, чтобы расшифровать все соединения автокресла. Ребёнок просто смотрел на меня, его перевернутые глаза едва моргали, обводя моё лицо. Он не издавал ни звука, только пускал пузыри слюнь из уголков рта. Единственной моей мыслью было отнести его к матери. Она должна была увидеть, что с её ребенком всё в порядке. Зная это, можно спокойно умереть – я был в этом уверен. Я молча проклинал безумного инженера, спроектировавшего это автокресло.
Когда кресло наконец освободилось, я осторожно опустил его и развернул ребёнка. Он скорчил смешную рожицу, как старик, пытающийся с трудом подняться по высокой лестнице. Где то изнутри сиденья раздался влажный булькающий звук. Запах, который быстро нарастал, был ошеломляющим. Я игнорировал его изо всех сил на сколько мог. Отодвинув с дороги несколько сумок из цветной ткани я вытащил ребёнка, сиденье и всё остальное, через окно. Основание детского сиденья едва смогло протиснуться вперёд.
Я поставил автокресло на землю и начал расстёгивать другие ремни. Ещё один стон спереди заставил меня двигаться быстрее. Ребёнок просто наблюдал за моей работой, не обращая внимания на то, что на улице было 55 градусов, и мы все, скорее всего, скоро умрём. Я осторожно пополз, держа вонючего ребёнка на расстоянии вытянутой руки. Я протиснулся обратно и усадил ребёнка рядом с матерью, подальше от скопившейся крови. Мой бок сильно болел, но я всё таки не умирал.
«Не позволяйте им забрать её», – настаивала женщина. На её губах появилась улыбка, когда она взглянула на ребёнка.