– Все, кто не слушал его, – продолжал со сдвинутыми бровями пропоп, – были изгнаны, за окраину нашего огромного и могучего сектора. А нам, честным людям, он – Вопу, дал Кормилицу, Утробу и Горб. И с той самой поры нам не надо думать, где находить еду и крышу над головой.
Все с пониманием кивали.
– Иногда случается, – продолжал пропоп, – что кто-то из нас не возвращается из дальних уголков Кормилицы. Они гаснут, как свечи, когда приходит их час. Бывает, что Наместник или ещё кто, глянет на кого из наших старших, и тот падает в судорогах, а иногда и того, – пропоп указал пальцем вниз, – в землю, – Так знайте, это Горб отзывается на Око Вопу. Наместник или инженер не сами смотрят на нас, потому на них Око, а они только бошками крутят. Око видит, если зло, какое за нами числится, и оно само решает – есть грех на Горбе или ошибка. Оступился, значит, свободный человек и, если можно его простить, то стеганет его с неба, Тот поболеет малость и встанет. Это я вам точно говорю, чушкари. Я в это верю и вы – верьте. Нету греха за тобой, не хочешь ты зла, так и знай – око это увидит. На том и стой. И помните, когда Кормилица забирает чушкаря, тот оказывается навечно во Въялте.
– А это чего такое? – спросил кто-то.
– Этот такой курорт, куда попадают лучшие из нас.
На несколько секунд воцарилось молчание. Потом кто-то спросил.
– а наш Вопу, злой он или добрый к нам свободным людям?
– Наш Вождь Пути не злой и не добрый к нам, – ответил пропоп, – хоть и карает многих, но не так ужасен он, как другие путевые за границами нашей державы.
Пропоп, решил помочь себе руками и начал активно жестикулировать в такт своей речи, вытянув указательный и мизинец правой руки в козу, символически раскладывая факты на полочки своего мировосприятия. Он глянул на задавшего вопрос и заговорил.
– Ты вот поднялся утром с нар и сразу можешь идти, куда тебе можно ходить. А там, – он мотнул головой за левое плечо, – надо воду искать, чтобы морду умыть, или даже брить её морду-то, одежды на себя много надевать. Иначе нельзя идти. А одежду надо покупать и еду тоже – всё с горба снимают. Мы-то едем в Кормилицу, мотыгами, да кирками помашем, и нам так еду дают каждый день. В Утробу отлеживаться приезжаем – опять же барак дармовой. Очку разрешат завести – на тебе отдельный барак.