Устинов. К нам сюда она на электричке добирается. Из Синицыно.
Гурышев. Ты у нее спросил?
Устинов. Обеспокоился тем, что она затемно задержалась. Помните, однажды в ноябре до одиннадцати мы не расходились?
Гурышев. Пьяную компанию ждали.
Устинов. Сильно поддавшая интеллигенция на кураже картину, возможно, и купит.
Гурышев. Фадеев нам наговорил, что народ он приведет, на покупки крайне настроенный. Выпивали, на его увешанные картинами стены пялились, под коньяком убеждались, что иметь дома живопись – это культурно. И Фадеев им нас. Достойную живопись за скромные деньги. Вы думали, что за бесценок хорошую картину не приобретешь, но у меня есть ребята… а нам сказал, чтобы не уходили. Немалый бакшиш для вас намечается! Гостей еще распалю, в нужную кондицию их введу и к вам мы пойдем. Фадеев – трепло!
Устинов. Бывший художник все-таки. Что мы простоим сколько надо, он не сомневался. Перед нами денежный знак в воздухе черкни и мы как вкопанные. Он-то кисти сжег и в предприниматели, а нам живописью пробавляться до скончания века нашего тяжкого…
Буйняковский. Фадеев много работал.
Гурышев. Над полотнами?
Буйняковский. Дело свое поднимая. Живописью он по верхам овладел, а там, вероятно, до сути добрался. Доходы, естественно, скакнули. Себя обеспечил – о бедных товарищах вспомнить пора. Мне кажется, что звоня тогда на твой телефон, Фадеев благим руководствовался. Ты, наверно, склоняешься, что кого-то к нам приводить он и не собирался. Напился и шанс повеселиться узрел.
Гурышев. Голос у него трезвый был. Якобы украдкой шептал еле-еле, но четко. В четыре дня позвонил…
Устинов. И мы его семь часов…
Гурышев. Я нас буквально ненавижу за то, что нам так заработать хотелось!
Устинов. А за что тут… ты на нас, не на Фадеева злишься?
Гурышев. У Фадеева могло и не получится. Интеллигенцию перепоил, и она уснула. Если сон ни при чем, смену настроения предположим – после пятой рюмки о покупке картины задумался, а после шестой на девочек потянуло.
Устинов. За деньги девочек накладно.
Буйняковский. А вдова художника Николаева на что? Комнату девушкам она и сейчас сдает?
Гурышев. А ты не знаешь…
Буйняковский. Я к ней года три не заезжал. Да и не входил я особо в число тех, кого она у себя принимает. (Гурышеву) С тобой ездил, а без тебя поехал и у двери остался. Слишком приземленная я фигура, чтобы дверь мне открыть. Ты ее мужа в живых застал?