Так вот, многие военные, изучающие русский язык, так или иначе, слышали обо мне и стремились завести со мной знакомство. Я знакомился исключительно по своему разумению. Среди них мне встретился довольно интересный персонаж, который застрял в Москве на целых 7 лет. О нем я напишу отдельно.
Сейчас речь пойдет о не менее интересном персонаже. Как – то знакомые военные представили мне человека примерно моих лет, как я сам определил. Надо заметить, что военные выходят в город по гражданке. Этот человек представился Джоном. Фамилию я не спрашивал, звание тоже. Захочет – сам скажет. О себе я тоже говорил очень дозировано. Все в этом городке знали меня как Алекса-таксиста. Как любой амер, знающий хоть пару слов по-русски, он тоже старался ввернуть в разговоре русские слова.
Через какое-то время, не в первый же вечер, когда было уже выпито немало спиртного, я обратил внимание, что он НАРОЧНО внедряет в разговор дебильный американский акцент в свой русский. Я стал обращать на это более пристальное внимание. По-английски он тоже мог разговаривать с разными акцентами. Я его осторожно вывел на это, когда начал выёживаться за столом, имитируя южный (Alabama) акцент. Он клюнул и воспроизвел несколько географических акцентов США. Джона я про себя окрестил Ванечкой. Далее я стану здесь его так именовать.
Затем, я в разговоре стал невзначай употреблять некоторые русские слова, и по его реакции я видел, что он их прекрасно ПОНИМАЕТ. Именно так, а не заучил их в школе. Я понял, что он придуривается, но я не понимал зачем. В разговорах я незаметно пробил его на знания быта, культуры, сленга Совка. Он неплохо разбирался в этом. Также он довольно бегло говорил по-русски и даже сносно по-украински (насколько я могу судить об этом). Но, он не был рожден в СССР или соцстранах. В этом я был уверен на все 100%. Это была непонятная мне игра. А я не играю в игры, правил которых я не знаю.
В один прекрасный вечер я отозвал его на «тет-а-тет». Я спросил его в лоб – что это за игра, зачем она и каковы правила игры? Ванечка не стал городить огороды и так же в лоб ответил на мои вопросы. Он был майором-особистом, если выражаться советским военным лексиконом. Это не МР (военная полиция), ибо кто служил, тот понимает меня. Он курировал Русский факультет этой школы по своей линии. Обо мне он слышал давно и решил самолично прощупать меня, так как большая часть его подопечных, с восторгом отзывалась обо мне.