— Что
же с ним стало, ваше величество? Напасть на короля —
преступление, которое можно смыть только кровью, —
Маг склонился, и кость подлокотника впилась ему в
руку.
—
Вышвырнул как последнюю шавку, но перед этим следом за моей
плотью затолкал в пасть окровавленное платье его возлюбленной,
чтобы он учуял, кто был ее первым мужчиной. Кому она
подчинилась, — огоньки в его глазницах недобро
полыхнули, и скелет заозирался. — Вновь этот
аромат…
— О
чем вы? — Маг увидел мелькнувшую в воздухе белесую
фигуру, но было поздно. Зэодер вскочил с трона и метнулся к
Амальтее, схватив ее за руку, словно та была из плоти и
крови.
— Я
знал, что не ошибся! — воскликнул король. —
Как же нехорошо, господин чародей, скрывать от меня эту
живительную силу, эту красоту, ах… Фортуна послала тебя ко
мне! — восхищенно зашептал Зэодер, приникая ртом к
девичьей руке и даря поцелуй.
Амальтея
взирала на короля невозмутимым взглядом.
— О
нет, меня отправила иная госпожа, — девушка провела
ладонью по мантии Зэодера. На кончиках ее пальцев заклубилась тьма,
соткавшись в клинок. — Слишком долго ты избегал
Смерти, пришла пора, уйти туда, где тебя давно ждут, —
прошептала Амальтея, впившись взглядом в его пустые глазницы.
«Пустота» проткнула короля.
— Но
ведь и ты там будешь, — усмехнулся Зэодер, осыпаясь
прахом.
Красные
огоньки потухли, череп упал на единственную уцелевшую руку, чей
палец указывал на окно.
«Перст
короля»,— понял Маг и,
схватив его, осмотрелся. Кости в комнате Зэодера стали трещать и
осыпаться, но как только касались пола, превращались в
прах.
Замок
вздрогнул, заскрипел, где-то обрушилась одна из стен, а затем и
башни. Воздух наполнился многочисленными криками, которые мгновенно
подхватил ветер.
Изумленный
Маг перевел взгляд на возлюбленную. Ему стало трудно дышать. Прах
забивался в горло и нос, заставляя глаза слезиться.
— Как
ты могла? — прохрипел он, осознав, на что пошла
Амальтея ради спасения душ.
Девушка
усмехнулась, и клинок на ее ладони растворился, вернувшись в
Пустоту, откуда был призван мертвой в мир живых.
— Я
свободная душа, и лишь мне одной это было по силам, —
она протянула к Магу руку, и внезапно ее лицо скривилось от
болезненной гримасы. — Они зовут меня к себе…
зовут, — Амальтея отступила к окну.
—
Сопротивляйся! Ты можешь! —