Подчиненный уступал Виоленту в
ловкости, но все же сумел рассечь Кнайту ногу, когда его отвлек
второй наемник. Скрипнув зубами, Виолент рассек напавшему грудь.
Этой заминки Инсидиосу хватило, чтобы прыгнуть к бывшему командиру
и ударить кинжалом в зазор между пластинами доспеха. Кнайт
покачнулся. Он увидел, как Инси вздрогнул и распластался на полу с
торчащей из сердца стрелой, на лице подчиненного читалось
неподдельное удивление.
— Сын шакала! — раздался позади
Виолента девичий голосок.
Перед Кнайтом оказалась целительница.
Ее темные глаза сверкнули зелеными огоньками. Она положила одну
ладонь на его рану в боку, а второй прикоснулась к порезанной ноге.
Кровь обильно засочилась между ее пальцами. Кнайт ощутил
покалывающий тело холодок, перешедший в знакомое тепло, а затем
жар.
Одна из девочек принесла чашку с
водой и сунула целительнице. За плечами подростка висел колчан со
стрелами, кожаный ремешок перетягивал небольшую грудь, а отекшее от
побоев лицо темнело кровоподтеками.
— Благодарю, — прохрипел Кнайт, и его
накрыла тьма.
Очнулся он от прикосновения чего-то
холодного и одновременно нежного к полыхающей жаром коже. Перед
ним, сжимая в пальцах иглу, сидела целительница; обрезав нить
кинжалом, девушка сунула стальную помощницу в пучок своих
каштановых волос. Ее бронзовая кожа блестела от пота. Целительница
сосредоточенно осматривала порез на обнаженном бедре Виолента. Пах
прикрывал обрез ткани.
— Коя, принеси еще воды, — приказала
кочевница, и в комнату заглянула черноволосая девочка с костлявыми
руками, через миг она вернулась с миской. Встретившись с
затуманенным взглядом рыцаря, девочка вздрогнула и, втянув голову в
плечи, попятилась.
— В таком состоянии у него даже не
встанет, успокойся, — целительница коварно хлопнула Виолента по
раненому бедру, и кожа вмиг онемела.
— Тея, долго они еще будут гореть?
Проклятые шакалы, — в гостиную вошла знакомая Кнайту лучница и
сплюнула на пол.
— Столько, сколько потребуется, здесь
безветренно, поэтому огонь сразу и не разгорелся, подождем до утра,
— обмакнув кусок от рукава в миску, Тея провела по телу Виолента,
смыв кровь и пот. В воздухе запахло травами.
— Слишком много чести для такой
погани, зря только дрова собирали, — проворчала девчонка, вычищая
наконечником стрелы грязь из-под ногтей. — А этот что? Очухался?
Может, и его заодно… — она резво натянула тетиву.