– Колочусь потихоньку, как рак на мели. Пацаны подросли. Младший с нами не живет – уехал в Красноярск. Учится в военном училище. С ним всё нормально, а старший с нами – не могу укатать…
Он повернулся лицом к хозяйке:
– Ну что, Анна Егоровна, есть надежда?
– Не найду, однако, – бормотала та, продолжая шарить теперь за шкафом.
– Может, тебе помочь?
– Сама найду! – проговорила она строго. – Хозяйка да не найдет! Было бы чего искать. Думаю, мы вчера последнюю выпили…
– Ну, вы даете, – обиделся Карась. – Куда в вас только полезло…
– Нету, Саня…
– Ты еще поищи. Не могу, голова трещит. Ну к кому я теперь пойду… Сама знаешь: в долг никто не верит.
– Вот те лопни глаза у пня!
– Куда пойти теперь… – устало бормотал Карасев.
Мать прекратила поиски и встала перед ним, глядя в лицо.
– А ты ведь давно пьешь, Михалыч, – заметила она однозначно. – С Марьей оба вы…
– Вторую неделю…
– А говоришь – на рыбалку собрался. Какая вам рыбалка! Какие удочки!
– Удочками не рыбачим…
– Ну, сетками!
– Егоровна…
– Сидите пока. – Мать облокотилась о комод, переводя дыхание. – Куда я кошелек-то засунула…
Накинув плюшевую жакетку, она ушла в магазин и вскоре вернулась.
– Ты это вот что, Михалыч, – она остановилась перед соседом, – ванну обещал, а сам не даешь!
– Кто не дает?!
– Вот и давай! Прямо сейчас, пока не совсем еще! Чтоб сейчас же она была здесь!
– Где?
– А вот перед этими окнами! – ответила мать, впиваясь глазами Карасю в лицо.
– Айда, Ножовкин! – Карась поднялся со стула, дрожа и захлебываясь от нетерпения. – Сейчас перетащим под окна. Сюда, что ли?
Он показал пальцем в окно.
– Сюда.
– Ну, тогда пошли быстрее.
На улице они увидели Прибавкина, кликнули с собой и втроем пошли на половину Карася – в просторный двор. Во дворе им попался сын Карасевых – того тоже привлекли к работе.
На огороде они оторвала от земли ванну и, сгибаясь под тяжестью, потащили в палисадник к Ножовкиных. Емкость обросла бетонной шубой, тянула книзу.
– Всего и делов-то! – пыхтел Карась. – Каких-то пять секунд…
Мать встретила их у ворот. Вот и слава богу, будет в чем месить.
– А гравий – вон он. – Карась ткнул ладонью Ножовкину в плечо. – Видишь кучу у моих ворот? Бери хоть весь. Это остатки. Мне он теперь не нужен. Я всё забетонировал, что надо было. Знаешь, сколько он стоит?
Ножовкин не знал.
– Я тоже сейчас не знаю. Но много, – говорил Карась, поднимаясь в квартиру.