Серебристые глаза Эвелин насмешливо блеснули.
– Твое обаяние чуть не довело тебя до тюрьмы?
– Мое обаяние помогло мне избежать тюрьмы.
– А, так вот как все было? Что ж, тогда, наверное, мне лучше выслушать эту ужасную историю из первых уст.
Ричард подумал, что, пожалуй, так и впрямь будет лучше. Одному Богу известно, какие искажения претерпела правда в процессе пересказа. Передав Бенедикту его стакан с виски, он одним глотком осушил свой и приступил к рассказу. Но как граф ни старался оставаться беспристрастным, в нем снова стало подниматься раздражение.
К концу рассказа выражение лица Эви изменилось с насмешливого на сочувственное. Сестра медленно покачала головой, сдвинув брови. Рейли подумал, что наконец-то он нашел единомышленника. Все-таки не зря она ему нравится. Так граф думал, до первой произнесенной ею фразы.
– Бедная женщина! Наверное, она ужасно испугалась. А когда осознала, что человек, которого она пыталась отправить в тюрьму, на самом деле пытался ей помочь, да и к тому же оказался графом… – Эви прижала руку к сердцу. – После всего этого она была совершенно обескуражена.
У графа Рейли покраснели кончики ушей.
– Ни черта подобного, – пробурчал он скорее себе под нос, чем кому-то еще.
– Что ты хочешь сказать этим «ни черта подобного»?
– Эта женщина сказала этим двоим, любезно отпустившим меня, что не важно, граф я или нет, я все равно напал на ее кузена, поэтому она хочет моего ареста.
– Не может быть! – воскликнула Эви.
– Уверяю тебя, так оно и было!
«Что ж, по крайней мере теперь они потрясены, как и положено», – решил Ричард.
Сестра встала, качая головой, подошла к нему и сочувственно положила руку ему на плечо.
– Не будь к ней слишком суров, бедная старушка пережила сильное потрясение.
– Старушка?! Эви, да она моложе тебя! – воскликнул Ричард. – Она прекрасно сознавала свои слова и поступки.
Женщина в удивлении отпрянула от него, ее лицо прояснилось, и она прошептала:
– О-о, теперь я все понимаю…
– Что, по-твоему, ты понимаешь?
– Неудивительно, что ты так расстроился. Твою гордость задела хорошенькая молодая женщина…
– Я не говорил, что она хорошенькая, – буркнул граф, гоня прочь воспоминание о раскрасневшихся щеках и полных губах Джейн.
– Тебе и не обязательно это говорить, – самодовольно ответила Эвелин. – Хорошенькая молодая женщина публично поставила тебя в неловкое положение. Более того, на нее совершенно не произвело впечатления твое высокое положение в обществе. Да, теперь все определенно начинает обретать смысл.