– Разумеется, была. К чему вы клоните? – я снова перестала себя контролировать, в голосе звучал вызов.
– Я совершенно ни к чему не клоню. Вы сейчас сами сделали какие-то неожиданные и не очень приятные выводы, – он вновь принялся едва заметно ухмыляться, словно играя со мной.
Я устало откинулась в кресле.
– Вы меня немного запутали, – призналась я.
– Нет, это вы себя запутали. Подумайте об этом до завтра. Какова ваша роль во всей этой истории
– случайно ли это произошло? И мы все обсудим. Вы ведь придете завтра?
– Конечно же приду! – я уже не скрывала раздражения. – Иначе как мне жить дальше с сомнениями, которые вы во мне посеяли?
– Прекрасно. Я уже вижу прогресс. Поверьте, вы себя не узнаете к концу нашей терапии.
Он поднялся, я тоже – и тут же почувствовала, насколько сильно вымотана.
Ассистентка появилась словно из-под земли. Может, она и вовсе не отходила от раздвижных дверей? Доктор Тиммонс вежливо попрощался, вновь усаживаясь за стол. А я уже знакомым маршрутом направилась к выходу, сопровождаемая тусклой улыбкой девицы, искусственной, как и все в этом городке и в этом мире.
Я не помню, как возвращалась в пансион. Разговор с доктором словно вывернул меня наизнанку, и теперь я вся была обращена в себя, и прошлое, похороненное там, глубоко внутри, снова вставало перед глазами странными черно-белыми кадрами. Я видела грязную закусочную, у черного входа которой я перекуривала, роняя пепел на желтый фартук. Видела жаркий полдень и свою мать, копающуюся в огороде – все время, упрямо, самозабвенно. Ферма была ее жизнью, заменила непутевую дочь. Да, точно. Когда я вернулась, она даже не подошла меня обнять. Взглянула разочарованно и пошла полоть морковь с обиженным видом – такой я ее и запомнила. Даже не знаю, что с ней стало… У Эдди Вудолла отношения с матерью тоже не складывались, он, как и я, стал ее сожалением… Нет, не хочу думать, что у нас с ним было что-то общее…
Идя по дорожке к крыльцу, я думала о том, как провести остаток дня. Понятия не имею, чем можно заняться в этой дыре. Дома вечерами я смотрела разные шоу и сериалы, но здесь в номерах телевизоров не было. Будь у меня машина, покаталась бы по городку, раньше мне казались интересными новые места и их маленькие достопримечательности.
Я шла по коридору к холлу, размышляя, не пообщаться ли мне с двумя другими постоялицами, но мысли о том, что придется разговаривать о своей жизни, работе и увлечениях, вызывали неуютные чувства, почти страх.