– Тихо-тихо! Всё, собирайся.
– Слава Босху!
Аня принялась распихивать по двум мешкам свои немногочисленные пожитки.
Главврач еще был на рабочем месте и лично выписал заключение о полной вменяемости пациентки, после чего та навсегда исчезла из его жизни.
Вызволив дочку из сумасшедшего дома, Андрей Павлович Кречетов отпустил своих людей, а сам остался на чай и на серьезный разговор.
Аня распихала хлам в комнате по углам и с радостью принимала папу: сделала ему горячих бутербродов и даже сбегала в кондитерскую за парой пирожных – специально для него. Сама ограничилась травяным чаем.
– Это ваша народная вампирская традиция – пить травяной чай? – поинтересовался Андрей Павлович.
Аня дернула плечом.
– Привычка. Насколько я поняла, Федька когда-то подсадил на него Марка, а тот уже – всех остальных.
– Ясно, – кивнул Андрей Павлович и задумчиво пригубил чай. – Кстати, про Федора новостей нет?
Аня смутилась. Ей почему-то показалось неловко говорить с папой о Федьке. Неловко и стыдно. Будто это она виновата, что о нем скоро два года как нет вестей. Да она и не могла отделаться от мысли, что всё произошло из-за нее. Конечно, она случайно стала пешкой в большой игре и в серьезных разборках, и она бы просто погибла – нужно было не делать ничего лишнего, промолчать и вести обычное расследование. Ведь Федька еще при царе Петре поклялся Марку Альфению, что пока он в большой человеческой игре, никто не узнает о вампирском племени. Он одиночка, как стал упырем – история не вполне ясная ему самому. И на этом всё.
А Федька впрягся – по-другому не скажешь. Тут Аню успокаивало только то, что возможно решающим моментом стало не пылкое чувство к ней лично, а уважение и преданность Федьки к ее отцу. Очень уж не хотелось быть единственной крайней сливной кнопкой во всей этой истории. А вот самурайская верность – это другое. Это успокаивало…
Но как же она сама тосковала по Федьке! И вот тут стыдно было снова – за то, что не идет против всех остальных, что вежливо беседует с Марком об отстраненных вещах, чуть ли не о погоде. Что не роет землю Рима, чтобы найти и разбудить Федьку, который теперь, выйдя из большой игры, выведен и из жизни – спит с кинжалом в сердце, как Дракула в старом дрянном кино.
Новостей… Каких? Знаешь, пап, его тут пару недель назад откопали. Забежал на вечерок чайку попить, просил привет передать. Где сейчас шляется – неизвестно. Только вот прислал открытку со сказочного Бали.