Глядя на её поведение, Энгус Краск
морщился и твердил, что грех прятать такую красоту. Дядя вторил
ему, когда приезжал в Нортхед, намекая, что хочет продолжения рода.
К счастью, Сайрон Бадл прямо о браке ни разу не говорил, хотя она
уже взрослая — её сверстницы успели не только выйти замуж, но и
детей родить. Что если он всё-таки найдёт ей мужа? Мысль о браке и
постели вызывала желание сбежать подальше. Пока ей удавалось
сбежать в комнаты королевы, однако от короля в его дворце не
убежишь. Что же делать? Пожалуй, надо признаться дяде, что у неё не
будет детей — Дим сказал это ей ещё в Арпене. Она успела смириться,
так почему бы не извлечь из этого выгоду?
***
Голодный, хмурый Рик возвращался в
казармы. Сильвестр, весело насвистывая, ехал рядом, бросая взгляды
по сторонам. Он вёз королю отчёты и монастырские книги. Их обоих
несколько месяцев не было в Нортхеде, хотя возвращение не слишком
радовало. Крисфен остался «проверять» Солгардский монастырь, а Олек
Рохля и Гил Полосатик как раз перед отъездом Рика присматривали
себе кусочки монастырских земель, играя монеткой. Крис пообещал
всему отряду землю от имени короля, кое-кто уже получил участки,
отобранные у закрытых монастырей. Правда, участки не самые лучшие —
те сразу шли в казну. В Нортхед отправился и богатый запас вин —
монахи Солгарда делали лучшее вино в Сканналии, о чём прекрасно
знали при дворе, — лишь несколько бочек разделили промеж собой
соратники Криса.
За прошедшие месяцы Рик видел, как
разрушали алтари и исповедальни; видел замазанные штукатуркой
иконы, валявшиеся в углу; видел куски мозаик от раскуроченных полов
и осколки витражей от побитых окон; видел монахов, моливших о
пощаде не для себя — для книг, икон, даже могил при монастырях.
Некоторые могилы были новыми, оттуда несло гнилью — этот запах
преследовал Рика до самого Нортхеда. Рик не мог к этому привыкнуть
и выполнял приказ короля неохотно. Откуда у Сильвестра такое
настроение? Рик неприязненно покосился на Монаха: неужели ему всё
равно, что его бывшие товарищи оказались в опале? Почему он
ополчился на монастыри, ведь сам когда-то жил в них? Не выдержав,
Рик задал спутнику прямой вопрос.
—Да, ваша милость, я хотел
быть монахом, я мечтал посвятить себя служению, это правда, но что
я увидел? Разврат и извращения, невежество и жадность! Вы считаете,
что церковь непорочна аки девственница? Эти люди говорят нам, что
правильно, а сами набивают мошны, забирая наши деньги. Может, были
времена, когда монахи жили по заповедям Декамартиона, старались
очистить душу от греха — нынче таких монахов вы днём с огнём не
отыщете. Души большинства из них черны, как земля, их с Богом не
соединяет уже не то, что струна — даже последняя из десяти нитей.
Если кто из них совершал в жизни добрые дела, то давно их продал в
виде дайлутов другим грешникам, ибо деньги для них важнее души! —
Самуил-Данник всегда осуждал дайалуты, поэтому Рик никогда их не
покупал.