***
Катрейна под наблюдением Кьярана
приходила в себя после родов несколько недель. После случившегося
Самайя почти не покидала королеву в течение дня. Не раз в бреду или
во сне королева упоминала мужчину, которого когда-то тайно любила.
Она называла его Рэй, шептала его имя чаще, чем имя мужа. Катрейна
даже пересказала письмо с признанием в любви: однажды она написала
его, так и не отправив. Айварих заходил пару раз, ухудшив состояние
жены придирками и обвинениями. Катрейна после его ухода плакала,
начинала задыхаться, а Самайя старалась найти слова, чтобы помочь
бедной женщине отвлечься от трагедии. Дим давал советы издали. По
его настоятельной просьбе ни Рик, ни Самайя никому не сказали, что
он спас жизнь королевы.
Как-то, выходя из дворца, Самайя
увидела Ноэля, который быстро подошёл к ней и отвёл в сторону. Отец
Рика хотел знать, каково состояние Её Величества, и попросил
передать королеве письмо. Самайя согласилась и на следующий день
принесла два письма Катрейны. Ноэль снял перчатки, развернул одно
из них и прочёл его тут же, на зимнем ветру и морозе. Насколько она
заметила, письмо начиналось со слов «Милый друг, не знаю, сколько
ещё мне отпущено».
Самайя видела, как дрожат листки
бумаги в его руках, как он щурит глаза, словно ничего не видит.
Дочитав, Ноэль повертел в руках второе письмо, сунул его за пазуху
и, взяв руки Самайи в свои, поцеловал их холодными губами со
словами благодарности. Она замерла, пытаясь понять, почему больше
всего ей хочется, чтобы он не уходил. Ноэль был будто из иного
мира, не связанного с дворцом. Она хотела сбежать отсюда вместе с
ним как можно дальше. Проезжавший мимо в экипаже барон Георг
Ворнхолм пристально на них посмотрел. Самайя неохотно отняла руку.
Пора возвращаться.
С бароном Ворнхолмом Самайя
познакомилась лучше других знатных придворных, потому что он часто
справлялся о здоровье королевы. Кроме него только Ривенхеды
присылали слуг узнать, как дела у Её Величества, Теодор Ривенхед не
раз её посещал — от этих визитов королеве становилось хуже.
Ривенхеды настаивали, чтобы за
королевой ухаживали члены их семьи и слуги. Айварих отклонил их
просьбу, и Самайя почти поселилась в комнатах королевы.
Однажды она застала Её Величество за
какой-то картиной. Катрейна дала ей знак подойти. На небольшом
холсте без рамы был изображён мужчина в малиновом камзоле с тёмными
полосками, с золотой рубиновой цепью на плечах. Несмотря на
спокойный взгляд, руки и сжатый рот выдавали напряжение. Художник
словно объединил в изображении разные состояния одного человека.
Катрейна сказала, что художник начал рисовать портрет, когда
Райгард стал королём, и закончил после смерти его жены. Значит, это
и есть отец Дайруса, король Райгард Второй? Такие же, как у сына,
тёмные глаза, длинный крючковатый нос. Чёрные волосы под бархатным
беретом ровно пострижены до уровня подбородка и завиты снизу, а не
спускаются на плечи, как у Дайруса. Он ли убил Байнара? Самайя не
решилась спросить об этом у королевы, но была уверена, что та
ответила бы «нет». Интересно, Дайрус видел портрет отца?