– Тема? Пожалуйста: «Влияние лунного света на рост фонарных столбов».
– Фонарный столб – это моя Аня Гордеева? А если серьезно? – нахмурилась Математичка.
– А если серьезно, то через пять минут листочек занесу. У темы такое мудреное название – я без шпаргалки никак вспомнить не могу.
– Зачем вы за мудреную тему взялись?
– Я взялся? – искренне изумился Сибирцев, – мне ее информационно – методический центр навязал. Кому-то в академии физкультуры надо диссертацию защищать…
– Хорошо, я жду записку.
Математичка была пунктуальной и деловой женщиной. Ее девиз: Собранность. Эффективность. Качество. Документация – в отличном порядке. Эффективность обучения – 92 %. Продвинутый уровень – 42 %.[1] Она могла гордиться собой – 42 % отличников и хорошистов в девятом классе – это что-то! Карьеру в жизни почитала за главный фактор. Сублимировала половое влечение на работу. В любовь не верила, но дочь родила, потому что это был долг каждой женщины. Любовников выбирала сама. Без обиняков звонила понравившемуся мужчине и предлагала встретиться. Самое смешное, что никто из них не отказывался – боялись. Как правило, это были отцы ее учеников. Математичке было тридцать. «У меня все впереди!» – говорила она. «У тебя все спереди» – ворчали недоброжелатели. Математичка собиралась занять кресло директора, как только тот уйдет на пенсию, и всерьез готовилась к этой нелегкой миссии.
– Семен Федорович, а правда, что Соломатина без сознания лежит в больнице? – задала вопрос миленькая Кружевница.
– Ну, слухи сильно преувеличены, – встряла в разговор Люба, – у нее и при отличном здоровье с сознанием плоховато было.
– Какая вы резкая, Любовь Александровна, – укорила ее Математичка.
– А вы у нас нежная и веерохвостая.
Биологичка восхищенно замерла, уронив руку с платком в аквариум. Так ответить Математичке никто не решался. Но Любе было все «по фиг дым», – как выражался ее ученик Слава Верхонцев. В этом году она получала второй диплом, заканчивая факультет правоведения в Университете, и собиралась покидать школу.
– Стыдно всю жизнь быть учителем физкультуры, – говорила она Алле, – боюсь стать такой, как Соломатина.
– Ты думаешь, работа следователя лучше? – возражала ей Алла, – та же бюджетная ставка, те же подростки и их родители, та же среда, те же проблемы, только