Пастернак: В Кремль?
Ахматова: Нет, это на улице Композиторов, помните Спасо-Хауз, затем он готовит бал у сатаны…
Пастернак: Вы про друга Михаил Афанасьевича, посла Вильяма Буллита? Анна Андреевна, прошу Вас, прекратите. Из Ленина сделать черного мага Дракулу, а из Кремля нехорошую квартиру! Какой ужас. И к тому же это плохая примета. Нельзя произносить имя нечистой силы…
– Борис Леонидович, Вас к телефону.
* * *
«Надя послала телеграмму в ЦК. Сталин велел пересмотреть дело… Потом звонил Пастернаку. Остальное слишком известно…
Бухарин в конце своего письма к Сталину написал: “И Пастернак тоже волнуется”. Сталин сообщил, что отдано распоряжение, что с Мандельштамом будет все в порядке. Он спросил Пастернака, почему тот не хлопотал. “Если бы мой друг-поэт попал в беду, я бы лез на стену, чтобы его спасти”. Пастернак ответил, что если бы он не хлопотал, то Сталин бы не узнал об этом деле. “Почему вы не обратились ко мне или в писательские организации?” – “Писательские организации не занимаются этим с 1927 года”. – “Но ведь он ваш друг?” Пастернак замялся, а Сталин после недолгой паузы продолжил вопрос: “Но ведь он же мастер, мастер?” Пастернак ответил: “Это не имеет значения”.
Борис Леонидович думал, что Сталин его проверяет, знает ли он про стихи, и этим он объяснил свои шаткие ответы.
…“Почему мы всё говорим о Мандельштаме и Мандельштаме, я так давно хотел с вами поговорить”. – “О чем?” – “О жизни и смерти”. Сталин повесил трубку».
(Анна Ахматова, Дневник, 8 июля 1963 года)
«– …скажите, как это убил? Кто убил?
– Иностранный консультант, профессор и шпион! – озираясь, отозвался Иван.
– А как его фамилия? – тихо спросили на ухо.
– То-то фамилия! – в тоске крикнул Иван, – кабы я знал фамилию! Не разглядел я фамилию на визитной карточке… Помню только первую букву «Ве», на «Ве» фамилия! Какая же это фамилия на «Ве»? – схватившись рукою за лоб, сам у себя спросил Иван и вдруг забормотал: – Ве, ве, ве! Ва… Во… Вашнер? Вагнер? Вайнер? Вегнер? Винтер? – волосы на голове Ивана стали ездить от напряжения.
– Вульф? – жалостно выкрикнула какая-то женщина.
Иван рассердился.
– Дура! – прокричал он, ища глазами крикнувшую. – Причем здесь Вульф? Вульф ни в чем не виноват!» (М. А. Булгаков, «Мастер и Маргарита», глава «Дело было в Грибоедове»)