– Стой, где стоишь! – велел Стас. Детина послушно замер. – Ты кто такой?
– Дык это…Соловьи-разбойники мы, – почему-то во множественном числе отрекомендовался мужик. Было видно, что такого неласкового приёма он не ожидал.
– Разбойничаешь, стало быть? Девушек пугаешь? – строго вопросил Стас.
Соловей-разбойник обиделся.
– Это чего ж? Раз Соловей-разбойник, так и все шишки на меня?
Соловей, кинувшийся в обидку, выглядел забавно. Стаса разбирал смех, но он держался и продолжал тоном заправского дознавателя:
– Так вот же гражданочка претензии предъявляет?
Гражданочка быстро закивала, мол, да, ещё как предъявляет!
Мужик опешил и развёл руками.
– Иду себе лесом, никого не трогаю. Тут выскакивает эта вот… с козлом на верёвочке (козлёнок протестующее мекнул)… бросает корзинку и тикает как ошпаренная. Ну, взял корзину – и вдогонку. А что не так-то? – замешательство мужика было настолько искренним, что поверили все. Кроме собственно «потерпевшей», которая продолжала гнуть своё:
– Да-а-а? Мало ли что у него на уме?
– Ме-е-е! – поддакнул козлик.
Соловей-разбойник несколько затравленно смотрел на девицу.
– У него на уме корзинку отдать, а вот насчёт некоторых не поручусь, – насмешливо отозвалась Лея. На Соловья она поглядывала вроде как с сочувствием, на девицу не смотрела демонстративно.
– Ладно, суду всё ясно, – махнул рукой архимаг. – Считаем, что имело место быть недопонимание с обеих сторон.
Соловей облегчённо вздохнул, девица недовольно засопела и с явной неохотой вышла из-за своего живого убежища. Поправила сарафан, потеребила бантик в косе, похлопала ресницами и наконец представилась:
– Алёнушка я. А это – братец мой меньшой, Иванушка, – неудавшаяся жертва кивнула на козлика. Тот весело помахал куцым хвостиком.
– Я извиняюсь, – немедленно встряла рыжая. – А братишка в папу или в маму удался?
Стас исподтишка показал ей кулак, девица поджала пухлые губки.
– Негоже смеяться над чужим горем. Заколдованный он. Испил водицы из козьего копытца – вот и стал козлёночком!
– А я всегда говорил, что сырую воду пить вредно! Мало ли какие в ней микробы? – назидательно заметил архимаг.
– Вот и я то же толковала: не пей, Иванушка! – охотно поддержала Алёнушка. – У-у-у, неслух!
Козлёнок опустил лобастую голову с крошечными рожками. Видимо, устыдился.
– Ты… это… На корзинку-то, – потупившись, вступил в разговор Соловей. Алёнушка взяла. Помолчали.