– А что бы ты сделала на его месте?
Кэролайн резко замолчала, выдохнула облачко дыма и, опустив взгляд, сказала:
– Я не на его месте. Мне и так тяжело после смерти мамы, а теперь вдвойне тяжелее. Я понимаю, что он тоже страдал, но как можно было так просто переключиться на другую женщину, я не представляю. Елена для меня враг. Так было и так будет, – она повернулась к нему лицом и грустно улыбнулась. – И это моя позиция.
– Хорошо, – выдохнул Джереми. – Я уже даже не буду пытаться тебя переубедить.
– И на том спасибо, – она выкинула окурок в урну, стоящую у лавки.
– Но я хотел сказать тебе кое-что ещё, – Джереми поднялся на ноги, отряхивая куртку от прилипшего снега. – Я понимаю, что у тебя сложная ситуация в жизни, тебе нелегко. Но я хочу, чтобы ты помнила: даже если я далеко, мысленно я всегда с тобой и за тебя, что бы ни случилось. У меня для тебя есть небольшой подарок, – он достал из кармана маленькую коробочку с красной лентой и протянул её Кэролайн.
Она неуверенно взглянула на него, коснувшись пальцами коробки. Джереми медленно кивнул, и его круглое лицо просияло от улыбки. Открыв коробочку, Кэролайн достала кулон в виде окрылённого сердца, украшенного камнями, поблёскивающими в свете уличных фонарей. Улыбка расплылась на её лице.
– Пусть этот кулон будет напоминать тебе обо мне, – с нежностью произнёс Джереми.
– Боже, оно прекрасно, – растаяла Кэролайн и, поднявшись, обняла Джереми. – Спасибо тебе большое. И за подарок, и за всё, что ты для меня делаешь.
Глава вторая.
Кэролайн вернулась домой уже за полночь. Тихо закрыв входную дверь и скинув вещи, она прошла на кухню. Глаза постепенно привыкали к темноте. Было свежо и прохладно от приоткрытой форточки. Кэролайн села за стол, облокотившись о поверхность, и задумалась. Но не прошло и двух минут, как за спиной раздались неторопливые шаги, включился свет. Кэролайн поморщилась и обернулась. На пороге кухни стояла Елена. На её стройной, даже худощавой фигуре висел шёлковый халат, волосы собраны в небрежный хвост на затылке.
– Почему так поздно? – спросила она, но в голосе не было строгости. Была, скорее, неуверенность.
Ответа не последовало. Тогда Елена невозмутимо села за стол и посмотрела на падчерицу. Лицо её выражало ни то спокойствие, ни то отречённость.
– Кэролайн?
– Я гуляла, – сухо ответила она.