— Все мои предки родились на этом
острове и прожили славную жизнь, — раздался в тишине грубоватый
голос моего отца.
— С прошлого вторжения великанов
прошло сто пятьдесят два года, — голос Миуюки в ночной тишине
казался пророческим. — Сколько твои предки населяют этот
остров?
— Полтора века, — ответ отца был
словно приговор.
Первые снежинки, что неспешно падали
с неба, не дарили радости от прихода зимы, и только тяжелое
хлопанье крыльев дракона где-то в небе дарило спокойствие моей
душе. Готфрид с Голубикой все-таки сошлись, и их присутствие на
острове было дополнительной защитой, но и они смертны. Великаны,
как говорят местные, не любят огонь и близки со стихией льда,
драконы их естественные враги, и они с удовольствием их убьют.
Конечно, если смогут, у них есть помощники, которые могут лишить
драконов главного преимущества и сбить их с небес на землю. Маги
льда всегда усиливают великанов и выступают в роли поддержки
главной ударной силы северных народов.
Утерев пот со лба и вновь взглянув на
облачное небо, я пошел обратно в кузню, где меня ждали мои изделия,
которые делал я сам, пока отец занимался военными заказами. Его
мечи, копья и стрелы были нужны всем, а меня пока не допускали к
такой сложной работе. И благодаря этому я мог заниматься в кузне
своими делами, и как бы мне ни хотелось сделать автомат, но я этого
не мог и поэтому делал то, что мне было под силу.
Небольшие метательные ножи для меня
были бесполезны, хотя в моих мечтах я метал их, как Миуюки — без
промаха, из любого положения. Поэтому я сделал упор на лук и
отравленные стрелы, и пару копий под мой рост и вес, которые из-за
этого казались игрушками, которые ничего сделать и не могут. Но я
знал, что это не так, а лук, который мне помогла изготовить мама, я
и вовсе не выпускал из рук вечерами. Под мои цели больше бы подошел
арбалет, и я мог бы взять любой из оружейной комнаты в кузне, но
его взвод и скорострельность в купе с тем, что мне его, несмотря на
работу в кузне, тяжело держать, говорили, что арбалет бесполезен
для меня. Я не стал даже тренироваться с ним. Зайдя в кузню, я
невольно вздрогнул: меня ждал отец и его хмурый взгляд не предвещал
ничего хорошего для меня.
— Альмонд, зачем тебе это? — спросил
отец, вертя в своих огромных ладонях шило, которое я сам
изготавливал с доработками под мою детскую руку.