Наконец девушка достигла своей цели – старой, полуразрушенной беседки, обвитой узловатыми стеблями дикого сулуми. В который раз прислушалась к ночной тишине и, убедившись, что в округе никого не было, скрылась за каскадом нежно-зеленых лоз.
Внутри царила холодная темнота. Даже лунному свету, проникавшему сквозь щели в прохудившейся крыше, не удавалось разогнать зловещую тьму. Означало ли это, что здесь Анреншен слеп и глух? Жрица этого не знала. Она стояла в нерешительности около входа и, лишь когда глаза привыкли к темноте, робкими шагами направилась к дальней стене и опустилась на колени рядом с гранитной скамьей. Каменный пол обжег холодом, по телу пробежала неприятная дрожь.
Пару лет назад, играя в этой беседке, жрица случайно обнаружила, что один из камней выпадал, стоило нажать на него посильнее. Тогда она решила сделать это место своим тайником, и вот, впервые за все время, выпал случай воспользоваться им.
Желая поскорее исполнить задуманное и вернуться в свои покои, девушка приступила к делу. В полумраке нужный камень пришлось искать на ощупь: третий ряд снизу, четвертый – от левого края.
Заросшую густым влажным мхом стену покрывала липкая паутина. Дотронувшись до серебряных нитей, жрица невольно отдернула руку: жутких букашек, что плели эти сети, она никогда не любила. Девушка стряхнула паутину с пальцев и, поборов брезгливость, вновь попыталась открыть свой тайник. Замерзшая и напуганная, она начинала терять терпение. В тщетных попытках вытянуть гадкий кирпичик из плена каменной кладки она сломала ноготь и вскрикнула от боли. С досадой приложила палец к губам и с замиранием сердца прислушалась. Снаружи не раздалось ни звука, и девушка продолжила работу.
Наконец камень поддался. Жрица выдохнула с облегчением и достала из-за ворота натроко1 листы пожелтевшей бумаги. Она положила их в небольшое углубление в стене и вернула камень на место. Но даже выполнив то, зачем пришла, девушка не торопилась уходить, вновь и вновь проверяя, надежно ли замаскирован тайник. В конце концов, убедившись, что все в порядке, она поднялась на ноги, отряхнула руки и покинула беседку.
Ночной ветер сердито выл, и жрица закуталась в плащ. Ее сестра сейчас, скорее всего, безмятежно спала в своих покоях. При мысли о мягкой теплой постели на девушку навалилась огромная усталость. Завтра. Она обязательно расскажет обо всем сестре, покажет найденные бумаги, и вместе они решат, как поступить. Но все это завтра, а пока хотелось только спать и ничего больше.