Тем не менее мы дружно шли напролом: каждую свободную минуту усердно занимались, писали «шпоры», разрабатывали системы визуальных подсказок и проч.
А экзаменов тьма-тьмущая. Ежедневно с утра до полудня мы толпились около какого-нибудь кабинета или зала для прослушивания, а потом то писали диктант, то отгадывали викторину, то играли фортепианную программу, то отвечали по билету на тему из музыкальной литературы. К вечеру, с замиранием сердца, искали свою фамилию в новых списках. Если фамилии не окажется, значит, не поступил, свободен…
В общем, день простоять да ночь продержаться…
…Экзаменационная тусовка – дело непростое: концентрация снобов на единицу пространства превышала допустимую норму.
Нас сильно напрягали еврейские узкоплечие очкарики, картаво излагавшие музыковедческие премудрости, высокомерные зубрилки с Урала, тараторившие наизусть целые страницы из теоретических трактатов, местные отличники, уверенно упоминавшие Шнитке да Канчели, неизвестных нам, темным провинциалам. Кроме того, в толпе всегда кто-то ныл «я нич-че не знаю» да «я не сдам». Не прибавляло оптимизма и то, что наши ряды таяли день ото дня, хотя шансы увеличивались.
Мы худели на глазах, потому что явно недоедали.
Тортик рано или поздно закончился, после чего выяснилось, что наше пропитание никак не организовано: во-первых, мы не имели ни посуды, ни припасов. В магазинах в ту пору царил «совок» в его худших проявлениях: на прилавках не стояло ничего съестного, кроме уксуса и лаврового листа.
Пельмени фабричной лепки, смороженные в один ком, – вот и все, на что можно было рассчитывать. Однако магазины с пельменями «Монолит» имели подлую привычку закрываться как раз тогда, когда мы возвращались в общагу, ощущая тягучую пустоту в желудках.
Днем мы еще как-то питались в обкомовской столовой, указанной нам бывалыми консерваторцами, а вечерами становилось грустно…
Но не тратить же драгоценное время на обустройство быта и на добычу продуктов, ходьбу по магазинам, стояние в очередях, приготовление ужинов, когда над головой, как домоклов меч, висит угроза провала.
– …Не ждали? – воскресным утром на пороге нарисовалась жизнерадостная Светка с чемоданом. – А я тоже решила с вами. Не поступлю – ну и не надо.
Светка была полная, румяная, хозяйственная и в меру ленивая. Закончив училище с тройками, она вышла замуж за военного. Даже речи не шло о том, что она собирается поступать.