На кафедре марксизма все, от доцентов до лаборантов, были штатными и внештатными сотрудниками спецслужб.
Эта кафедра была всесильной. Понятно, что при таком скоплении талантов, потенциальных поставщиков валюты в страну, твердой рукой необходимо внедрять в консерватории правильное, патриотическое воспитание.
Это я к тому, что кафедра марксизма в конце декабря восемьдесят четвертого года – самое неудачное место для ночлега, которое только можно изобрести…
– …Как Ваша фамилия! Отвечайте! – кричала в трубку Железная леди…
Больше всего на свете мне захотелось, чтобы этот дурной сон прекратился. Не придумав ничего лучше, я тихо положила трубку. Но не тут-то было: телефон разразился новыми трелями.
Сбежать?.. Так она все равно узнает фамилию, и будет еще хуже… Подумает, что я здесь занималась чем-то нехорошим. Доказывай потом, что я не верблюд… Ох, придется взять трубку.
– Ну алло…
– Фамилия? С кем я разговариваю?
– Да зачем Вам моя фамилия? Вы все равно меня не знаете… – заныла я слабым голосом. – Я же ничего не делала, я просто спала…
– Как Ваша фамилия?! – настойчиво требовала заведующая кафедрой.
– Ну Скви-ирская… – в конце концов проблеяла я.
– Так вот, Сквирская, слушайте меня внимательно: когда придет Ниночка, передайте ей, чтобы срочно купила цветы, потому что Евгению Георгиевичу утвердили докторскую.
Тьфу, только и всего.
– Вы меня поняли, Сквирская?
– Да-а… – прошелестела я, находясь в полуобморочном состоянии, не чая выбраться из этого злополучного места.
Вечером весь прогрессивный Новосибирск рвался на консерваторский новогодний капустник.
Зато нас, членов редколлегии, пусть и «младший рядовой состав», без очереди пропустили в зал, как своих. Настроение наладилось. Я уже и думать забыла про свое кошмарное пробуждение в неположенном месте, двигаясь по залу в толпе блатных, которых тоже оказалось немало.
– «Але, это кафедра истории музыки… – вдруг пропищал кто-то над моим ухом тоненьким голосом. – Ой, нет: марксизма-ленини-изма…»
Недоуменно оборачиваюсь… Это вихрастый Костик за спиной передразнил меня, ехидно улыбаясь. Интересно, откуда он узнал?..
…Поступив в консерваторию в одной стране, мы закончили ее уже в другой. Изменилось не только название государства. В нашу жизнь грубо ворвались гласность и свобода.
Кафедра идеологии понемногу сдавала свои позиции. Светила сибирской скрипичной школы, звезды фортепианного исполнительства пачками повалили из страны, на все четыре стороны.