– Не закрывать! -проорал конвоир и в подтверждение своих слов выставил вперёд ногу, подпирая двери в туалет. Я справил свою нужду, опорожняя кишечник и мочевой пузырь, уже готовые лопнуться от их содержимого. Некоторые заключённые не выдерживая наполняли фикалиями целлофановые пакеты, которые затем выносили с собой и выкидывали в туалете. Если такое происходило по малой нужде, то это было ещё более терпимо, но если нужда было более большей, то вонь в камере поднималась такая, что соседи начинали возмущаться и шпынять виновного в отвращении закрывая нос и задыхаясь.
Справляя свою нужду я ещё позлорадствовал про себя, представляя насколько конвоиру приятно лицезреть данное зрелище…
По прибытию к месту назначения нас таким же образом погрузили в автозеки и повезли. Уже была поздняя ночь. Видеть куда нас везут мы, разумеется, не могли. Дорога была довольно долгой и иногда на ухабах нас подбрасывало и кидало из стороны в сторону, как-будто утрамбовывая человеческую массу-и здесь нас впихали под самую завязку так, что ступить и продохнуть было невозможно. Наконец мы прибыли к месту, это было понятно по грохоту открывающихся и закрывающихся многочисленных металлических ворот, и после некоторого ожидания черёд дошёл и до нашего транспорта. Вываливаясь из автозека на улицу мы с радостью вдыхали свежий ночной воздух, однако радость эта длилась недолго-сразу же оказавшись на улице нас прогоняли через коридор конвоя с автоматами, нацеленными на нас и с собаками на привязи. Тем, кто мешкался или, не дай бог, уронил свои вещи, либо падал-можно было не завидовать, ибо на него тут же обрушивался шквал ударов дубинок и собаки озверело щёлкали зубами у самого носа или тела в непосредственной близости, лишь чудом удерживаемые конвоирами. Нескольких секунд оказалось достаточно, чтобы мы оказывались в мрачных и бетонных стенах Ижевской тюрьмы.
Немного прогнав по коридорам нас заперли в довольно большой камере, однако и здесь количества свободного места было недостаточно-даже присесть было невозможно. Через некоторое время вновь распространился запах горелого, а табачный дым появился почти сразу и заполнил камеру так, что дышать стало невозможно. Сквозь туман еле-еле виднелись тусклые лампочки на потолке в решётчатом абажуре и капли влаги с обшарпанного и мокрого потолка то и дело срывались вниз, падая на нас.