В 6 часов утра 15 марта немецкие войска вошли на территорию Богемии и Моравии. Им не было оказано сопротивления. К вечеру того же дня А. Гитлер с триумфом прибыл в Прагу. Чехословакия перестала существовать как самостоятельное государство.
Следующей была Польша. В конце ноября 1938 года А. Гитлер потребовал от командующих всех видов вооруженных сил вермахта к 1 мая 1939 года представить ему план вторжения в Польшу. В Генеральном штабе сухопутных войск был разработан план стратегической наступательной операции. Для его утверждения 22 июня 1939 года был создан Совет обороны рейха под председательством Г. Геринга. Ф. Гальдер вошел в его состав и в числе тридцати пяти высших чинов Германии присутствовал на его первом заседании. Теперь он уже не решался перечить фюреру или высказывать какие-либо свои сомнения. Огромная военная машина Германии уже набрала большие обороны, и было бессмысленно оказывать сопротивление этому механизму.
На рассвете 1 сентября 1939 года немецкая армия перешла границу Польши и началась Вторая мировая война. Польская армия была разбита менее чем за две недели. Во время Польской кампании основная часть германского генералитета уже в полной мере прониклась воинственным духом. Ф. Гальдер практически отказывается от своих прежних антигитлеровский убеждений. 25 сентября 1939 года он записал в своем дневнике: «Если учитывать только требования разума, то продолжать войну не следует. Но диктует не разум, а интересы страны, вопросы престижа» (Гальдер Ф. Военный дневник. Т. 3. Кн. 1. С. 133).
Но при этом идея заговора против фюрера продолжала жить в узком кругу генералов. 8 ноября 1939 года вечером в мюнхенской пивной, куда фюрер прибыл для того, чтобы произнести свою традиционную речь в ознаменование «пивного путча», взорвалась бомба, заложенная в колонну за трибуной. Правда, взрыв прогремел тогда, когда фюрер и другие важные нацистские лидеры уже покинули пивную. До сих пор остается неясным, было ли это покушение на жизнь вождя германского народа или хорошо спланированная акция гитлеровских спецслужб. Но после этого каждый из заговорщиков почувствовал себя очень неуютно.
Через две недели после этого взрыва А. Гитлер пригласил к себе Браухича и Гальдера. Первого он обвинил в пораженческих настроениях, а второго – в том, что он «проявляет упрямство, которое мешает ему присоединиться к фюреру и поддержать его». Тогда обиженный Браухич даже попросил об отставке, но Гитлер не принял ее. Гальдера же он предупредил, что уничтожит любого, кто встанет на его пути, и подавит любую оппозицию «со всей жестокостью».