Серый чудесным образом вспорхнул и отлетел, всем весом вдарив о заднюю стену. Теряющий сознание Руслан с изумлением увидел Лысого в одних трусах. Его огромное тело с буграми мышц, совсем не стариковское, лоснилось в тусклом свете единственной лампочки, огромные руки, как маховики, ходили в разные стороны, разбрасывая обалдевших «блатных».
– По конвертам, вафлы позорные! Я таких по зоне бушлатом гонял, падлы! Опущу ниже параши! – орал дед диким голосом.
– Припухай, вор в загоне! – его кулак ловко отправил Зубана в трепещущую кучу поверженных тел.
Сползший на пол Руслан увидел прямо перед собой струйку крови, стекающую с бледного пархатого черепа и вывернутую под неестественным углом шею.
– Розочка… – отчаянно вспыхнуло в нем.
Пред тем, как окончательно соскользнуть во мрак, он услышал заплетающийся испуганный голос доктора Бывалого, подоспевшего, как позже выяснилось, с подкреплением санитаров из других отделений.
…Руслан словно бы видел драку со стороны и как-то даже сверху, словно прилепился к потолку курилки и не в состоянии был сойти вниз, да даже и пошевелиться. Искажённые красные морды, хлещущие удары, кровь на полу, вопли и маты. Видел себя самого, окровавленного, прижимающегося к стене, с трудом защищающегося и, наконец, упавшего. Вся кодла кинулась на него, неистово топча ногами, избивая ручками швабр. Его тело перестало дергаться, и он со страхом понял, что умер.
Тут его пронзил ещё более чёрный ужас: кучка убийц расступилась, а он заорал, вернее, беззвучно раззявил рот, увидев, что вместо него на заляпанных плитках распростерлась изувеченная женщина в жалких клочьях одежды.
Его мать.
Убийцы стали изменяться на глазах: их лица вытягивались, уши заострялись, из кожи пробивалась густая шерсть. Челюсти оттопыривались, из них показлись острые клыки. Руки скрючились, являя на концах пальцев изогнутые когти. Толпа воняющих козлятиной зверообразных существ накинулась на бездыханное тело Асии и принялась отрывать огромные куски мяса, тут же с ворчанием пожирая их.
Главный кошмар заключался в том, что мать всё время была в сознании, серьёзно глядя прямо на сына. В этот жуткий момент Руслан почувствовал, что имеет власть над своими руками, и стал лихорадочно искать что-нибудь тяжелое, чтобы бросить в демонов. В руке непонятным образом оказалось неприятно податливое, но с твердой структурой внутри, холодное и сыроватое, как полуразмороженный цыпленок. Он бросил взгляд и с ужасом увидел, что сжимает переломанную шею Розочки, безвольно свисавшего и касающегося ногами пола. Но и Розочка был живой, глядел на него таким же серьезным, как у матери, взглядом.