Наутро она проснулась позже обычного. Открыла глаза. Увидела солнечные квадраты на полу. И вспомнила все, что было вчера. Утро принесло новые мысли. И стало нестерпимо стыдно. Что она наделала. Как теперь быть. Она, она одна во всем виновата. Как она могла. Она холодела от ужаса и тонула в этом чувстве неловкости, делить которую с кем-то ей не приходило в голову. Как можно? Он же взрослый человек. И она сама подошла к нему. Сама.
А если бы это случилось опять? Она бы сделала то же самое. Сожаления не было. Но что же дальше?
Инка. Нет. О нет. Как быть? Таню затрясло.
А если все узнают? Или уже узнали… Расскажут бабушке.
Не выходить из дома. Не вылезать из постели.
Хлопнула калитка, послышались шаги и знакомый голос.
«Мама вернулась», – поняла Таня. Встала. Оделась. Причесалась и заправила постель. Вышла на крылечко. Вера смотрела виновато. Таня не заметила этого.
– Мама, привет, – она ступила в старые шлепанцы и прошла мимо в уборную. Вера посмотрела ей вслед. Обернувшись, наткнулась на укоризненный взгляд матери, которая молча качала головой. Вера разулась на крылечке и прошла в дом.
Умывшись на заднем дворе, Таня застегивала сандалии.
– Куда это с утра пораньше наладилась? – спросила бабушка.
– На улицу.
Любовь вернулась в кухню.
– Ну что ты творишь-то? Девчонка извелась вся, – она повернулась от печки и увидела сияющее лицо Веры.
– Мама, прости.
– Я-то что. Я ничего, – Любовь глянула на дочь повнимательнее. – Ну и как все прошло?
– Ой, мама. Здорово! Я расскажу тебе. Потом. Просто валюсь с ног. А где Танька?
– Да убежала уже. Ты того…
– Потом, потом! – Вера поднялась, потянулась. Вышла в соседнюю комнату, повалилась на Танину кровать, не раздеваясь, и немедленно заснула.
Любовь покачала головой. Улыбнулась. Продолжая улыбаться, накрыла Веру детским одеялом. Вернулась к столу, постояла над нетронутым завтраком. Покачала головой и пошла в огород.
Уйти. Убраться. Убежать. Солнце поднималось все выше, мокро росилась трава. Таня шагнула в привычную сторону. Мимо, покачивая молочным бидоном, прошла знакомая. Таня поспешно повернула назад. Мгновение она постояла, пойманная в своем тупичке. Нет, только не домой. Подошла к перекошенной и кое-как висевшей калитке соседей. Собаки они не держали. Скрипнули ржавые петли, ноги намокли в росе. Пристроив калитку на место, Таня тихо и быстро, точно вор, пересекла чужой двор. Заросшая тропинка вела мимо стаек и заборов на другую улицу, по которой девочка редко ходила. Другая, чужая сторона, лежащая за пределами ее мира. Вероятность встретить знакомых там была не намного меньше. Но в детских прятках это считалось бы неплохим ходом. И она зашагала прочь.