Леин впала в оцепенение, ей стало дурно, снова кругом пошла голова – слишком стремительно развивались события. Она видела и слышала всё словно сквозь туман. Отец увлечённо беседовал с Эстер, а Леин медленно направилась в сторону балкона – ей необходим свежий воздух. Прежде чем добраться до места, она столкнулась в зале с царственной старухой.
– Юная мисс, вы невнимательны! – едкий взгляд пронизывал насквозь.
– Простите, я не нарочно, – по-прежнему стремясь к намеченной цели, пробормотала Леин.
– Вы дочь Кристера Лэроя? – цепкий взгляд старухи неприятно щекотал нервы.
– Да, – не в силах сопротивляться внезапному натиску, вяло выдохнула Леин.
– Вы-то мне и нужны, – старуха схватила её за запястье и потащила за собой в холл.
Леин не сопротивлялась: «Это, конечно, не балкон, но тоже сойдет». Дорогу она видела так: лестница, ковёр, паркет, плитка, земля. «О, – подумала она, – мы вышли на улицу». Свежий воздух, опьяняя, ударил в лицо. Старуха остановилась и посмотрела на спутницу.
– Я отдам тебе силу и запущу процесс преобразования. Прости меня, девочка, нет времени объяснять. Предупреждаю, – старуха схватила Леин за запястья, – будет больно.
Последнее, что видела Леин – её глаза. В них читались мудрость, сила, власть, а ещё усталость. Дальше – темнота…
Гости в доме радовались встрече и пили за здоровье будущих супругов, когда ночь разорвал страшный крик. Затем наступила тишина.
Леин открыла глаза и осмотрелась. Она лежала в зале на кушетке, и вокруг было много пар глаз. Она даже не сразу сообразила, какие глаза кому принадлежат.
– Ваши лица неестественно напряжены, – она приняла наиболее удобное положение. – Что-то случилось?
– Мы слышали крик, а потом нашли тебя в саду, – отец заботливо осмотрел её, пытаясь отыскать следы страшной трагедии. – У тебя всё хорошо?
– Всё в порядке, – Леин говорила чистую правду, чувствовала она себя отлично.
– Ты встретила кого-нибудь на улице? – не унимался отец.
– Я хотела насладиться вечерней прохладой: нехорошо себя почувствовала – вот и…
В этот момент в помещение вошла старуха. Увидев её, Леин привстала от изумления: чёрные, как смоль, волосы гостьи стали пепельно-белыми, и только две вороные прядки выделялись на фоне голубой седины. Но, кроме неё самой, на изменения в образе старухи никто не обратил внимания. Та властно и громко произнесла: