– А остальные ребята?
– Честно сказать, я был настолько утомлен вечером, что почти сразу вырубился.
– Во сколько по времени?
– Я… Я не помню, – промямлил я.
– Ну хотя бы примерно. Это было до трех ночи, или после.
Если бы кто-то сейчас тепловизором измерил мою температуру, то на дисплее отобразился бы впечатляющий результат. Я просто явственно ощущал, как от неудобных вопросов и моего неподготовленного вранья, горели уши. Наверняка, мою грудь и шею покрыли красные пятна – следствие несовершенства нервной системы. Хорошо, что на улице было прохладно и дождливо, поэтому я пришел на допрос в ветровке с высоким воротником, которую не позаботился снять в помещении.
– Наверное, до трех ночи, – соврал я.
– Угу, – издал он гортанный звук, затем сложил руки в замок и, некоторое время подумав, спросил. – Получается из дома ты никуда не выходил до самого утра?
– Всё верно, – снова последовала ложь.
– Хорошо, тогда задерживать тебя я больше не смею.
Я было уже навострил уши, чтобы по-быстрому ретироваться из этого мрачного кабинета, как:
– Но пока ты не ушел, не мог бы ты взглянуть на фото потерпевшей? Может, ты встречал ее в тот вечер?
Ловко, словно он оттачивал сей маневр ни раз, следователь Кнутов вытащил из выдвижного ящика серую папку и расположил в открытом виде прямо передо мной. Внутри лежали кипа листов А4 и несколько фотографий, которые он затем извлек оттуда и веером разложил на столе.
На снимках была она, убитая девушка, лежавшая обнаженной на берегу реки, но только теперь ее лицо и части тела предстали без цензуры. После увиденного мир будто бы перевернулся с ног на голову… Я знал ее.
– Сигарета, – сказал он.
– Что, сигарета? – отстранено произнес я, продолжая лицезреть ужасные фотографии.
– Фильтр уже задымился.
Я резко перевел взгляд на руку, в которой были зажаты остатки сигареты. Действительно, в дрожащей мелкой дрожью руке дымился фильтр.
Кнутов с особой осторожностью вытянул бычок из моих пальцев и, затушив его об пол, выкинул в мусорное ведро.
– Да ты весь побледнел, – с каким-то подозрением затем отметил он. – Плохо что ли стало? Узнал девчонку?
Я медлил с ответом.
– Или ты такой впечатлительный малый? – продолжил он.
– Нет, не узнал, – глухо ответил я.
– Жаль, – вздохнул Кнутов и бодро сложил фотографии в папку, которую потом поместил обратно в выдвижной ящик.